раза, иногда больше, – ответила его мать. – Он должен понимать, когда заходит слишком далеко.
– При таком количестве напоминаний – почему, как вы думаете, Стивену так трудно усвоить ваши правила?
– Мы подозреваем, что у него есть какие-то проблемы с запоминанием, – отозвалась мать. – Мы подумываем о том, чтобы сводить его на проверку к психиатру.
Поскольку я уже познакомился со Стивеном, я видел, что никакая проверка ему не требуется. Проблема была не в его способности к обучению. Она заключалась в методах преподавания. На самом деле Стивен оказался весьма способным учеником. Он усваивал все уроки, которые ему преподавали родители. Он отлично умел орать, угрожать и запугивать. Он знал, как нужно ударить, чтобы заставить других повиноваться, и очень успешно осваивал навык перекладывания вины на других, когда его ловили за руку.
Стивен прекрасно понимал слова родителей, когда они велели ему не драться, но их устные правила расходились с теми, которых они придерживались на практике. Что же они практиковали? Битье – и в больших количествах. Это был их способ разрешения проблем – и именно это было реальным уроком, усваиваемым Стивеном. Собственным примером они преподавали совсем не тот урок, который хотели.
Родители, которые слишком полагаются на слова, также сталкиваются со сбоями в воспитательно-учебном процессе. Они склонны принимать свои слова за действия и не понимают, почему их сообщения не доходят до адресата. Хороший пример – мама двенадцатилетней Натали. Она пришла в мой кабинет совершенно расстроенная постоянными проверками и сопротивлением со стороны своевольной дочери.
– Натали – эгоистичная и дерзкая девица, – жаловалась она. – Она знает, чего я требую, но пальцем не пошевельнет, чтобы выполнить эти требования. Когда я пытаюсь объяснить, почему правила именно таковы, она перестает меня слушать и продолжает делать то, что ей нравится.
Мама Натали поделилась со мной историей, повторяющейся почти каждое утро перед уходом в школу.
– Натали знает, что ей не разрешается громко включать радио по утрам – но каждое утро происходит одно и то же. Она врубает его на такую громкость, что через улицу слышно. Это меня прямо с ума сводит!
– Что вы делаете, когда это случается? – спросил я.
– Сначала я говорю, чтобы она уменьшила громкость, – ответила женщина, – но от этого никакого толку. Я повторяю ей снова и снова, но она никогда не слушает.
– А потом? – допытывался я.
– Сержусь по-настоящему. Вхожу в ее комнату и приказываю либо сделать потише, либо выключить. Иногда грожу, что заберу приемник, – рассказала она.
– А тогда Натали слушается?
– Бывает, делает чуть потише, – пожала плечами мать, – но все равно слышно на весь дом. А через некоторое время она опять увеличивает громкость.
– И тогда вы забираете приемник? – спросил я, гадая, переходит ли она со временем к действиям.
– Пока не забирала, – ответила она, – но этот день недалек. Я просто