– как? Неужели Соню и Майкла настигла внезапная страсть, и они не смогли сдержать эмоций? Или оба были нетрезвыми и Майкл их перепутал? Обе блондинки, примерно одинакового телосложения. А он был порядочно навеселе. Ее передернуло от отвращения – если бы к ней полез пьяный Майкл, точно спустила бы его с крыльца.
– Доча! – мама тихо вошла в комнату и поставила чашку с горячим какао на тумбочку у кровати.
Даже сквозь слезы Алена непроизвольно улыбнулась – мамуля знала, что может утешить в трудную минуту. Могло утешить в других ситуациях. Но не сегодня. Не сейчас.
– Мам, я хочу побыть одной.
– Я тебя понимаю, Ален. Но этот глупец не стоит твоих слез, поверь своей мудрой мамочке.
Она верила, но правильные и логичные слова никак не влияли на сердце. А ему было больно. Словно в сердечном замке провернули ключ на лишних пол-оборота, и теперь заклинило всю дверь. Не туда и не сюда.
Мама обняла и ласково погладила по голове как маленькую девочку, и от этого бережного движения стало еще хуже и тихие слезы прорвались настоящей истерикой – до икоты и озноба. И все время плача мама бережно держала ее и гладила по голове.
К вечеру второго дня, когда Алена не отвечала на звонки и СМС-ки и не включала компьютер, бездумно лежа в постели, ее посетила лишь одна мысль, предельно ясная и отчетливая. Она не пойдет на выпускной, и больше никогда не увидит этих предателей.
Ей стало настолько легче, что даже появились силы принять душ и попить чаю. Правильно. Выпускной должен быть праздником, а какая радость может быть при виде сладкой парочки? Оставшимся двум подругам она не стала ничего писать, а мама восприняла эту новость спокойно и сделала вид, что выкинутая на ветер кругленькая сумма за ресторан и платье ее нисколько не волнуют. И только на следующий день Алена поняла, почему та не стала возражать.
К ним домой явилась тяжелая артиллерия в виде маминых подруг юности, еще с институтских времен. Именно они в свое время помогли растерянной 19–летней однокурснице Верочке справиться с новорожденной малышкой и вернуться к полноценной учебе после короткого академического отпуска. А потом поддерживали семью на протяжении всех лет. Алена звала их просто – тетя Оля и тетя Света, или феи-крестные.
Тетя Оля была самая решительная из троицы, и именно она произнесла 19 лет назад знаменитые слова, которые потом стали постоянной фразой в их кампании – «нужно поменять концепцию». По ее мнению молоденькая Верочка была не глупой студенткой, залетевшей на первом курсе, а счастливой будущей мамой, у которой есть верные подруги и хлебная специальность – языки.
Тетя Оля была уже третий раз замужем, вела экскурсии с иностранными группами, очередной муж ее обожал и сдувал пылинки, а она любила путешествовать, варить черный и горький кофе и учить своих подруг уму-разуму.
Тетя Света была помягче, но именно она умела успокоить маленькую Аленку, что в полгода, что в пять лет. Пока ее юная мамочка была на лекциях и первых подработках,