меру. Успокаивало по крайней мере то, что муж Айзады пока воздерживался от водки, алкоголику много ли надо-то, окосел бы враз, но он пил только шубат, видимо, понимал все-таки, что это уж слишком – валяться в дым пьяным на похоронах тестя. Однако, насколько хватит его выдержки, одному богу было ведомо.
Так сидели они в разговорах о разностях, когда Эдильбай, потчуя гостей шубатом – руки у него длиннющие, разгибаются и сгибаются наподобие ковша экскаватора, – вспомнил вдруг, протягивая очередную чашку Едигею с того края стола:
– Едике, вчера ночью, когда я сменил вас на дежурстве, только вы удалились, как что-то стряслось в воздухе, я аж закачался. Глянул, а то ракета с космодрома пошла в небо! Огромная! Как дышло! Вы видели?
– Ну еще бы! Рот разинул! Вот это сила! Вся в огне, полыхает и все вверх, вверх, ни конца ей, ни края! Жутко стало. Сколько живу здесь, никогда такого не видел.
– Да и я впервые своими глазами увидел, – признался Эдильбай.
– Ну, если ты впервые, то такие, как мы, и подавно не могли увидеть, – решил подшутить Сабитжан над его ростом.
Длинный Эдильбай на это лишь усмехнулся вскользь.
– Да что я, – отмахнулся он. – Смотрю и сам себе не верю – сплошь огонь гудит в вышине! Ну, думаю, еще кто-то двинулся в космос. Счастливого пути! И давай быстрей крутить транзистор, я его всегда с собой беру. Сейчас, думаю, по радио передают наверняка. Обычно сразу же передача с космодрома. И диктор на радостях как на митинге вроде выступает. Аж мурашки по коже! Очень хотелось мне, Едике, узнать, кто это, кого лично видел я в полете. Но так и не узнал.
– А почему? – опережая всех, подивился Сабитжан, многозначительно и важно приподнимая брови. Он уже начал пьянеть. Распарился, раскраснелся.
– Не знаю. Ничего не сообщили. Я «Маяк» все время на волне держал, ни слова не сказали даже…
– Не может быть! Тут чего-то не так! – вызывающе усомнился Сабитжан, быстро запивая еще глоток водки шубатом. – Каждый полет в космос – это мировое событие… Понимаешь? Это наш престиж в науке и политике!
– Не знаю почему. И в последних известиях специально слушал, и обзор газет слушал тоже…
– Хм! – покрутил головой Сабитжан. – Будь я на месте, на службе своей, я бы, конечно, знал! Обидно, черт возьми. А возможно, тут что-то не то?
– Кто его знает, что тут то, что не то, а только мне лично обидно, ей-богу, – чистосердечно выкладывал Длинный Эдильбай. – Для меня он вроде свой космонавт. При мне полетел. А может, думаю, кто из наших парней отправился. То-то будет радости. Вдруг где встретимся, приятно ведь было бы…
Сабитжан торопливо перебил его, возбужденный какой-то догадкой:
– А-а, я понимаю! Это запустили беспилотный корабль. Выходит, для эксперимента.
– Как это? – покосился Эдильбай.
– Ну, экспериментальный вариант. Понимаешь, это проба. Беспилотный транспорт пошел на стыковку или на выход на орбиту, и пока неизвестно, как и что получится.