депутатов стал эсер Кузьма Терещенко, а его заместителем – тоже эсер Олег Михайлов. Большевики (прапорщик Рцхеладзе) тоже получили на съезде слово, призвав конфисковать всю землю в пользу государства, а для крестьян установить арендную плату за землю. Эти лозунги не встретили среди делегатов особого одобрения[165].
Проблемы у эсеров были не с большевиками, а с самими селянами. Крестьяне упорно не хотели расширять производство и платить налоги, что вызывало у их политических вождей оторопь.
«До войны и во время войны до 1917 года зерна и муки было сколько угодно на базарах, – писал “Голос революции”, – теперь же их нет совсем. В селах есть много людей, которые или совсем не сеяли в этом году, или вовсе не занимаются хлебопашеством»[166].
В Астрахани назревал хлебный кризис. Было очевидно, что продовольствия не хватит, между тем как хлеб в губернии был. Вернувшиеся из Царевского уезда экспедиторы сообщили, что тамошние крестьяне готовы продать городу хлеб при повышении закупочных цен на 4,5 рубля, то есть примерно на 25 %. Партия социалистов-революционеров выступила резко против. В конце августа Кузьма Терещенко заявил на общем партийном собрании: «нам надо 5 млн пудов хлеба. Твердые цены непоколебимы. Все средства морального воздействия истощены. Остается только одно средство – принуждение.
И оно должно быть проведено немедленно»[167].
Не пройдет и полугода, как публичная позиция правых эсеров качнется в другую сторону, как у ваньки-встаньки. Потеряв зимой 1917/1918 года власть, партия будет призывать к свободным ценам на хлеб, вольной торговле и осуждать реквизиции.
Между тем 14 июня казаки провели вторую сессию Войскового круга. Он явно оппонировал эсеровскому съезду крестьян. Войсковой круг подчеркнул, что получил свою землю «не от русского народа или русского правительства», а завоевал ее сам. В этом, безусловно, содержалась определенная истина, хотя и большинство крестьян в Астраханской губернии были свободными, а не крепостными, и землю занимали сами. Интересы зажиточной части казачества вступили в противоречие и с интересами городских работников. Круг был очень недоволен тем, что в местах проживания казаков кто-то получает равные с ними права. Примером тому стал эпизод с ликвидацией станичного правления станицы Атаманской и созданием единого исполкома Форпоста (ранее рабочий Форпост, где доля казаков не превышала половины, управлялся станичным правлением)[168].
Еще 24 июля Войсковое правление, недовольное позицией Советов по земельному вопросу, решило отозвать казачьих представителей из Совета рабочих и солдатских депутатов. В Совете в это время было два казака – Зверев и Забурунов, которые выходить оттуда не собирались.
Зверев и Забурунов были настроены просоциалистически. Они заявили, что «вся эта история с отзывом состряпана под сурдинку бюрократическим элементом, засевшим под крышей Войскового правления, и история с отзывом не пройдет даром тем, кто ее состряпал». «Постановление об отозвании не только держалось Правлением в секрете,