щитов, на английском, на французском и по всей видимости на арабском. Николай замети, какие тут широкие и большие балконы… во многих зданиях балконы (какой балкон? Лоджия!) занимают всю длину фасада, переходя один в другой. Почему-то в Советском союзе особенно престижными считались квартиры с большой лоджией[32] и большой кухней. Если бы в СССР строили дома по местным проектам – цены бы им не было…
Заселили его без особых формальностей в один из свободных номеров, там было все, в том числе горячая вода. Полковник показал на строение неподалеку и сказал, что это едальня, что-то вроде нашего кафе, там можно поесть намного дешевле, чем в гостинице. Но Николай решил не уподобляться некоторым командировочным, которые в стакане кипятильником чай кипятят и поел в кафе при ресторане, решив, что с тем, где харчеваться, окончательно разберется завтра. Хозяин гостиницы сам работал в ресторане, а так он учился в Харькове, знал русский и относился к советским очень хорошо. Тем более – к таким, которые живут в его гостинице, за которую министерство обороны платит ему за все номера, хотя не сезон.
Его номер имел балкон, на него он вышел перед тем, как заснуть. Несмотря на позднее время – под окнами шли машины со включенными фарами, сновали люди, раздавался какой-то смех, перемигивались огни рекламы.
Ближневосточный Париж и есть, подумал Николай, не видевший ни одного западноевропейского города – и пошел спать.
Дверь он закрыл и приставил табуретку.
На следующий день он встал на учет в финотделе, сдал аттестаты. Начфин удивился, почему такой молодой, Николай ничего внятного не ответил. Наверное, начфин, явно дослуживающий решил, что у мальчика есть мохнатая рука где-то и Николай не собирался его разубеждать или чего-то доказывать – ему было на это плевать…
Ни ГВС, ни его направления так и не пришло, поэтому остаток дня он просто прошлялся по городу, точнее по окрестностям. Так… он, наверное, и сам не понимал, что его единственной целью было оглядеться по сторонам, запомнить все улицы, проулки, основные здания, посмотреть где находятся полицейские машины… в общем сделать все, чтобы выжить в незнакомом городе, который он пока воспринимал как враждебный. В отель – он дисциплинированно вернулся к девяти.
Уже лежа на кровати, от нечего делать, он разбирал, словно фотографии, воспоминания и впечатления, которые у него остались от прогулки по городу. Из справки об истории Сирии он узнал, что город Дамаск один из древнейших городов мира, ему, по меньшей мере шесть тысяч лет, почти столько же, сколько и Иерусалиму. Город не выглядел опасным… как Кандагар или Кабул, он не ощущал режущих, злобных взглядов в спину. Город как город… явно восточный, но благополучный, без следов боев, взрывов и вообще человеческой беды. Девушки на улицах – девять из десяти одеты по-европейски, только на одной из десяти хиджаб. Довольно привлекательные – это видимо, от смешения кровей. Мужчины в основном тоже одеты по-европейски, на улицах много советских машин – почти как в Афганистане. Много кафе, небольших магазинчиков, стулья для