а Лондон приветливей Нью-Йорка?
Отозвался Раймонд:
– Там Британский музей, в котором полно артефактов Древнего мира.
И все, словно так и должно быть! Нищая семейка согласилась с двумя младшими своими членами. Глядя на детей, Дора мысленно радовалась: главное, что они вместе, а вместе можно преодолеть любые трудности, даже непреодолимые в принципе.
Но Европа не сегодня и даже не завтра, потому Август перебрался в театр, а Раймонд ночевал на диване в редакции. Айседора и Элизабет спали, тесно прижавшись друг к дружке на узкой кровати, вторую занимала мать. И все же они не унывали, твердо решив, как можно скорее отправиться через океан.
Жизнь пошла им навстречу, удалось в долг перебраться в другие комнаты, пусть небольшие, но две. В большей снова разместились дети, в маленькой – мать. Оставалось найти деньги на билеты на пароход и проживание в Англии. Мелочь по сравнению с тем, что произошло со старой жадной дамой…
Днем Элизабет бегала по урокам, которые удалось организовать дома у учениц, Айседора пыталась снова танцевать для богачей, хотя это было трудно, богачи начали разъезжаться в свои загородные имения. Поехать следом Айседора не могла, не на что.
Собираясь дома вечерами, они строили планы, Раймонд рассказывал, какие пароходы стоят в порту, по какому расписанию отправляются, как долго плывут до Англии, сколько стоят билеты.
– Нужна пара тысяч долларов, не меньше.
– Нам вовек не накопить… – вздохнула Элизабет.
– Ничего, что-нибудь придумаем. Главное, не терять надежды.
Что еще они могли обсуждать кроме переезда? Все мысли, мечты, разговоры только об этом.
И вдруг…
– Я не поеду.
– Куда не поедешь? – даже не сразу поняла старшего сына мать. Они никуда в тот вечер не собирались. К тому же в семье Дункан никто никого не вынуждает ехать вместе с остальными. Болен, нет настроения? Так и скажи, остальные поймут, в семье Дункан все понимают друг друга. Обычно даже без слов понимают.
Август набычился сильней:
– В Европу не поеду.
Это попахивало нелепым бунтом, Дора уже была готова расхохотаться над неразумностью заявления, обычно малейший проблеск неповиновения ценностям семейного корабля мгновенно пресекался общими усилиями, Дунканы понимали, что одна-единственная трещина может расколоть их семью и пустить на дно всех сразу. Но Август продолжил, отчего у матери просто перехватило дыхание.
– У меня есть невеста, мы любим друг друга и намерены пожениться. Она… нет, я не поеду. – глядя на неспособных от неожиданности вымолвить ни слова родственников, он зачем-то уточнил:
– Останусь с Саррой здесь в Нью-Йорке.
– Ты?!.. – Дора даже не смогла договорить, буквально задохнувшись от возмущения.
Давился невысказанными словами Раймонд, замерла, в ужасе прижав ладонь ко рту, Элизабет. Не дыша, смотрела на брата и Айседора.
Если бы Август просто сказал, что влюбился и попросил привести девушку