далеко, – так и не стал подлинно выдающейся величиной в научном мире. Вспомнились злые и едва ли справедливые слова одного приятеля из американского Государственного департамента: «Французы поставляют лучших в мире работников второго сорта». Дюваль – один из примеров, что в словах этих есть доля правды.
Физик удовлетворенно покивал сам себе, наклонился к Стормгрену, нацелился в него карандашом.
– Рикки, а почему вы думаете, что этот Карелленов телевизор, как вы его называете, и вправду телевизор, а не одна видимость?
– Никогда в этом не сомневался: экран выглядит точно так же. А что еще это может быть?
– Вы говорите – выглядит? То есть это он с виду такой же, как у наших телевизоров?
– Ну конечно.
– Вот это мне и подозрительно. Вряд ли Сверхправители пользуются такой грубой техникой, у них, скорее всего, картинка образуется прямо в воздухе. Да и чего ради Кареллену прибегать к помощи телевизора? Простота – всегда наилучшее решение. Разве не правдоподобнее, что этот ваш телеэкран – всего-навсего поляризованное стекло?
Стормгрен так озлился на себя, что минуту-другую не отвечал и только рылся в памяти. С самого начала он ни разу не усомнился в словах Кареллена – но, если вспомнить, разве Попечитель когда-либо говорил, будто пользуется телевизором? Стормгрен сам ничего другого и не думал, его с легкостью провели, сыграли на естественном ходе человеческой мысли. Да, так – если, разумеется, догадка Дюваля верна. Однако опять он спешит с выводами, ведь никто пока ничего не доказал.
– Если вы правы, – сказал он, – мне просто надо разбить стекло…
Дюваль вздохнул.
– Уж эти мне профаны в науке. Вы что же, воображаете, что такое стекло можно расколотить без взрывчатки? И даже если бы это удалось, по-вашему, Кареллен непременно дышит таким же воздухом, как мы? А если он благоденствует в хлорной атмосфере? То-то славно обернется дело для вас обоих.
Стормгрен почувствовал себя дураком. Мог бы и сам сообразить.
– Хорошо, ну а вы что предлагаете? – спросил он с досадой.
– Мне надо все обдумать. Первым делом надо выяснить, верна ли моя теория и нельзя ли как-то определить, что там за стекло. Поручу кое-кому из моих этим заняться. Кстати, вы, когда навещаете Сверхправителя, наверно, берете с собой портфель? Не тот, что при вас сейчас?
– Он самый.
– Пожалуй, он достаточно большой. Незачем менять, это будет заметно, особенно если к этому Кареллен привык.
– А что я должен сделать? Пронести потайной рентгеновский аппарат?
Физик усмехнулся:
– Пока не знаю, но что-нибудь да придумаем. Недели через две дам вам знать.
Он коротко засмеялся:
– Знаете, о чем мне все это напоминает?
– Еще бы, – мигом отозвался Стормгрен. – Времена нацистской оккупации, когда вы мастерили для подполья радиоприемники.
Дюваль не сумел скрыть разочарования.
– Правда, мне уже случалось об этом упоминать. Но вот что я вам еще скажу.
– Да?
– Если