.

мне, Джерри.

      Аманда схватила его за руку:

      – Пожалуйста…

      Он дал ей обещание позвонить. Такси уехало. Джерри сочувствовал Аманде. Робин непреднамеренно проявил жестокость. Просто сегодня он как бы отключился от внешнего мира. Джерри знал, что с Робином иногда происходит такое. Возможно, это составляло часть его обаяния. Робин был непредсказуем. Кто мог предположить, что он пригласит Этель Эванс сесть за их столик?

      – Как насчет гамбургеров? – спросил Джерри, вернувшись к столу.

      – Тебе следует пропустить одну еду, – сказал Робин. – На прошлой неделе ты дважды прогулял занятия в спортзале.

      – Я живу здесь неподалеку, – сообщила Этель. – Почему бы вам не зайти ко мне? Я приготовлю яичницу. – Посмотрев на Джерри, она добавила: – Моя соседка по квартире – очень симпатичная блондинка. Возможно, она встретит нас с полотенцем на голове, но если мы предупредим ее, она за пять минут сварит нам кофе.

      Робин поднялся из-за стола:

      – Я не голоден. Мы с Джерри проводим вас. А потом Джерри проводит меня.

      Он взял счет и вручил его Джерри.

      – Затраты спишешь по статье «Представительские расходы».

      Этель жила там, где пересекаются Пятьдесят седьмая улица и Первая авеню. Она едва поспевала за Робином.

      – Вы живете где-то рядом? – спросила Этель.

      – Возле реки.

      – Вероятно, мы соседи.

      – Река длинная.

      Остальную часть пути они проделали молча. Этель ощутила сопротивление со стороны Робина. Отвечая на ее вопросы, он как бы обрывал нить беседы. Наконец они остановились перед ее домом.

      – Вы точно не хотите выпить по последнему бокалу? – спросила она. – У меня есть отличная водка.

      – Нет. На сегодня с меня хватит.

      – Мы еще увидимся. Я уверена, вам будет хорошо в Ай-би-си. Если я чем-то могу вам…

      Он медленно улыбнулся:

      – Мне везде хорошо, детка. До свидания.

      Робин ушел, увлекая за собой спотыкающегося Джерри.

      Этель провожала их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за углом. Она безумно, до физической боли, хотела Робина. Почему она не наделена красотой Аманды? Как замечательно было бы, если бы мужчины звонили ей, хотели ее, смотрели на нее с восхищением, как на самую желанную женщину в мире. Она спустилась к реке. Этель знала, что по ее щекам текут слезы. Господи, это жестоко! Нельзя давать женщине с телом крестьянки сердце и душу красавицы. Почему ее эмоциональные запросы не столь грубы, как тело? Почему она не способна довольствоваться Петером Чиночеком, быть счастливой с ним?

      – О господи, – произнесла вслух Этель, – я всего лишь хочу стать кем-то, найти мужчину с приличным положением в обществе, который будет заботиться обо мне. Неужели это много?

      Внезапно чувство безмерного одиночества охватило Этель. Мечты и встречи на одну ночь – вот все, что было в ее жизни. Она жила в хорошей трехкомнатной квартире, роскошной по сравнению с Хэмтрэмком. Правда, Этель снимала ее вместе с другой девушкой, которая также довольствовалась случайными