восприятия текста и тип его понимания. Традиционны условные обращения к читателям: автор дает им наставления, предлагает делать выводы из прочитанного, размышляет о грамматике текста, делает филологические заметки и даже ведет скрытую литературную полемику. Так выглядит коммуникативная ситуация, вынесенная на поверхность.
Очевидно, читатель для автора остается условной фигурой и не конкретизируется. Хотя иногда он предлагает вдуматься в прочитанное юношам, примерным хозяевам и др., т.е. разбивает читателей на возрастные и социальные группы. Естественно, речь здесь идет о средневековой и барочной литературе. По мере развития литературного процесса обращения к читателю становятся все более условными и даже пародируются (Пушкин: «Читатель ждет уж рифмы роза…»). Таким образом, прямой адресат исчезает со страниц литературных произведений, но существует еще адресат косвенный – «так обозначают участника канонической коммуникативной ситуации, к которому говорящий не обращается, но чье присутствие влияет на выбор формы и отчасти содержания высказывания» (цит. по: с. 8).
Читатель никогда не остается пассивным. Пусть он не сразу замечает основной авторский посыл, пусть не расчленяет его произведение на иерархические уровни, не выделяет отдельные отрезки повествования, хотя, как известно, к аналитическому прочтению способны многие читатели. Его можно назвать стихийным. Для такого прочтения не требуется специальная филологическая подготовка – труд начального обучения берет на себя автор. Он так ведет повествование, например, нарушая линейное время, так расставляет героев, что читатель постигает художественные задачи интуитивно. Этому способствует авторская интонация (тон, как говорил М.М. Бахтин). Ее обычно слышит читатель.
Пусть он не обращает внимания на вмешательство автора в текст (оно отвлекает его от развития сюжета, мешает продвижению к развязке), но он все равно входит в его семантическую ауру. Также он с разной степенью глубины вникает в содержательно-формальный план произведения (событийный ряд, расстановка героев). И читатель, со своей стороны, становится активным не только потому, что следит за сюжетом и эмоционально воспринимает события, происходящие с героями, но и потому, что он вовлекается в сложную работу по интерпретации текста, без которой текст не состоится. Следовательно, читатель (в некоторой степени) участвует в его создании – напомним, что в ранние эпохи текст не мыслился без интерпретации: она была заложена внутри него самим автором. Теперь, насколько это возможно, читатель подменяет автора.
Итак, автор встречается с читателем на страницах своего произведения. Встреча эта остается немой и невидимой, если только читатель не критик или исследователь. Но при этой встрече начинается работа над текстом и со стороны автора, и со стороны читателя. Между ними начинается сотворчество. Прямого контакта читателя и автора не происходит, но они оба находятся в едином пространстве литературы.
Наряду