больше. Карта моя им не понадобилась, сказали, что у них карта уже есть. Посоветовали не совать нос в чужие дела и дали пятидесятку, чтобы я помалкивал. – Старик ухватил Пендергаста за рукав. – Но вы никому не скажете, что я видел?
– Конечно не скажу.
– Обещаете?
– Это останется нашей тайной. – Пендергаст потер подбородок. – Что случилось потом?
– Через пару часов они уехали. А вернулись только вчера. Поздно уже было. На этот раз в одной машине, всего двое парней. Остановились на некотором расстоянии, вышли.
– Ну-ну, – подбодрил старика Пендергаст.
– Стояла полная луна, и я все видел и слышал. Один стал граблями стирать все следы, а другой – подметать пыль вокруг. Возвращаясь к машине, они заметали за собой следы и все такое. Потом сели и уехали.
– Вы можете описать этих людей? Как они выглядели?
– Крутые ребята. Не понравились они мне. Я уже сказал больше, чем следовало бы. Не забудьте про ваше обещание.
– Можете не сомневаться, мистер Кайют. – Взгляд Пендергаста на миг устремился куда-то вдаль. – Кажется, вы упоминали о карте шахты?
Старые слезящиеся глаза снова загорелись корыстью, которая вытесняла возбуждение и постоянное подозрение.
– А что насчет карты?
– Возможно, я приобрету ее у вас.
Какое-то время Кайют оставался неподвижным. Потом, не поднимаясь со своего импровизированного стула, он покопался в мусоре у себя под ногами и нашел выцветшую, засиженную мухами бумагу, надорванную и сильно загрязненную, свернутую трубкой. Он молча развернул и показал карту Пендергасту, но не выпустил ее из рук.
Пендергаст наклонился, чтобы разглядеть получше. Так же молча отсчитал еще четыре пятидесятидолларовые купюры и показал их Кайюту.
Сделка была быстро завершена. Свернув карту и поднявшись со своего пенька, Пендергаст пожал старую, высохшую руку.
– Спасибо и всего вам доброго, мистер Кайют, – сказал он, рассовывая покупки по карманам, а карту и дорожный знак пряча под мышкой. – Иметь с вами дело – одно удовольствие. Можете не вставать. Я найду выход.
19
Д’Агоста сидел на столе в центральной лаборатории остеологического отдела. Марго Грин стояла рядом, сложив руки на груди и беспокойно постукивая пальцами одной руки по локтю другой. Д’Агоста с растущим раздражением наблюдал за тем, как этот лаборант, Сандовал, действует за своим компьютером, то стуча по клавиатуре, то пялясь на экран. Все в этом музее происходило так медленно, что д’Агоста вообще не понимал, как они умудряются доводить дела до конца.
– Я выкинул бумажку, на которой был записан номер хранения, – сказал Сандовал. – Никак не думал, что этот экспонат понадобится вам еще раз.
Он был недоволен тем, что приходится все это проделывать снова, а может, опасался, что вот-вот войдет Фрисби и увидит, как нью-йоркская полиция опять отнимает у него время.
– Я хотел, чтобы доктор Грин тоже осмотрела этот экспонат, – ответил д’Агоста, чуть выделив интонацией