только отмахнулся:
– Не до хронометров… тут за нами скалы гонятся, – он на минуту задумался и скомандовал: – Подготовиться к всплытию.
Медленно, осторожно, на одних горизонтальных рулях лодка поднимается метр за метром. Глаза всех присутствующих впились в сигнал вертикального зонда. Через несколько минут непрекращающаяся трель звонка горизонтального зонда смешалась с такой же трескучей трелью другого звонка, и циферблат вертикального зонда загорелся синим светом.
Лодка стала двигаться горизонтально. Когда она оторвалась от ледяного покрова, верхний сигнал умолк, и синий свет погас. Но носовой сигнал продолжал сиять красным светом, и его звонок все так же пронзительно наполнял стальную тесноту лодки. Все пришли к заключению, что, по-видимому, зонд просто испортился от удара о встречную скалу, и в нем произошло замыкание. Идти вперед с таким зондом было слишком рискованно. Билькинс решил продержаться несколько часов и спустить водолаза для починки.
Пока шли приготовления водолаза, Билькинс исследовал все пространство вокруг лодки при помощи перископа и прожектора. Луч сосредоточенного света в сто миллионов свечей методически, метр за метром, ощупал темное пространство, окутавшее лодку. Но ничего похожего на берег Билькинс не обнаружил. Луч, не встречая никаких препятствий, уходил в мягкое, податливое стекло воды, преломлявшее его едва уловимым волнением. Билькинс попробовал даже направить луч вверх, рассчитывая, что сила света преодолеет лед. Но его ожидания не оправдались. По-видимому, толщина льда была настолько велика, что совершенно лишала возможности его просветить. В самый последний момент, когда Билькинс, перед тем как выключить прожектор, обводил лучом вокруг лодки, сноп света пересек большое темное тело, быстро промелькнувшее снизу вверх. Проследив за ним, Билькинс увидел в ледяном покрове небольшое круглое отверстие – характерную лунку морского зайца. Это говорило о том, что и в этих крайних широтах есть жизнь.
Тем временем были закончены все приготовления для спуска водолаза. Судно подошло на расстояние двух-трех метров ко льду. Пустили в ход алмазные буры и в проделанные отверстия выпустили шланги. Свежий морозный воздух стал парно вырываться из широкого зева вентилятора. Молодой машинист от восторга даже издал воинственный клич, потрясая кулаками. Потом махнул безнадежно рукой:
– Эх, на лыжах бы сейчас! Небось там-то воздуху, вот бы подышать!
Его поддержал Зуль:
– А что, капитан, не попытаться ли нам при помощи водолаза проделать отверстие такого размера, чтобы можно было выставить наружу всю рубку? Мы могли бы прежде всего совершенно точно определить свое место по солнцу, и, кроме того, было бы очень интересно познакомиться с окружающим ландшафтом.
В разговор вступил кок:
– Не вредно бы и пресную воду в цистернах переменить. Наша что-то попахивать стала.
Все знали, что вода отличная и ничем не пахнет, но с благодарностью взглянули на находчивого негра. Однако Билькинс колебался. Ему и самому улыбалась