совершенно иное впечатление. Любая девушка двадцати-двадцати пяти лет смотрелась намного изысканнее, намного изящнее, намного привлекательнее, чем их старшие сёстры.
«Почему эта пожилая кассир мне не видится привлекательной? Впрочем, могу ли я в свои тридцать пять лет судить о людях, которые намного старше меня возрастом? А как бы я воспринимал эту пожилую женщину, будь мне столько же лет, сколько ей сегодня? Может быть, восприятие будет таким же, как воспринимаются тридцатипятилетние ровесницы?» – размышлял Вадим.
Несколько позднее, сидя в поезде возле окна и смотря на мелькающие за окном поля, он решил всерьёз поразмышлять над вопросами, о которых не задумывался в прошлые годы жизни. Первым делом он констатировал, что в юности он не обладал жизненным опытом, как сегодня.
В годы молодости, когда Вадиму было двадцать-двадцать три года, он смотрел на лиц противоположного пола и находил их красивыми. Но адекватно оценивать мог только своих ровесниц, которым тоже было по двадцать и с лишним лет. Девушки до этого возраста казались ещё детьми. Женщины после двадцатилетнего возраста, то есть кому было около тридцати и тем более кому было за тридцать пять и под сорок лет, казались взрослыми тётями. Они виделись уже постаревшими и не представляющими никакого интереса ни в личном, ни в творческом плане.
Так что же случилось теперь, когда самому Вадиму уже за тридцать пять лет? Разве не видел никогда двадцатипятилетних молодых женщин? Видел конечно. Самому ведь было когда-то столько же. А сейчас? В чем отличие? Ответом напрашивалась мысль, что до настоящего времени он, как мужчина, никогда не обращал внимания на девушек моложе его. Никогда не привлекали внимания, но теперь появился интерес. Женщины, ровесницы Вадима, по-прежнему привлекают внимание как и всегда, хотя в свои тридцать пять лет смотря на таких же тридцатипятилетних, он уже не видит их такими взрослыми тётями, какими они виделись, когда ему было двадцать лет. Ровесницы Вадима в свои тридцать пять лет смотрелись такими же стройными, хрупкими, очаровательными и, конечно же, красивыми.
И вот к этому добавились молодые женщины, которые уже не дети, но уже достаточно взрослые. Их вид не менее красив и великолепен, чем вид тридцатипятилетних, но все-таки чуточку лучше, потому что они моложе. Молодость всегда красивей и вне конкуренции по сравнению со старшим поколением. Ведь молодость и красота – понятия неразлучные. Так было и будет всегда. Условно говоря, к своим тридцати пяти годам Вадим видит куда большее количество привлекательных женщин, чем видел в двадцатилетнем возрасте.
На рынке стало больше предложения. Увеличение количества предложения мужчина-романтик заметит обязательно. Именно такой, немного циничной формулировкой можно было охарактеризовать полученный вывод.
Вадим поймал себя ещё на одной мысли. Только достигнув тридцатипятилетнего возраста, он увидел, насколько люди красивы в свои «золотые» годы, когда полны сил,