еще со дня взятия Эсфира, сами открыли стены, и кинулись в бой, с только, начавшимися пробуждаться крысами. Благодаря этому обстоятельству, мы смогли прорваться на верхнюю площадку башни, где и закрепились.
Это может показаться невозможным и нереальным, но наш героический прорыв имел место в истории. Как и то, что случилось после полудня этого дня…
Совершенно неожиданно, все войска, что окружали нас со всех сторон, вдруг как по приказу, отошли от башни, очистив от себя и ее саму. Не успели мы понять, что это: хитроумная уловка, или в головах крыс зародилась очередная жестокая идея, как из самого центра крысиной армии, к нам выступила небольшая группа, с белым флагом.
Решив, что это издевка, мы не вышли им на встречу. Лишь, после того, как отряд подошел ближе, и вперед вышла сама императрица, и обратилась к нам, мы призадумались. Сомнений в том, что это была именно она, не было. Луид как-то видел ее. Это означило одно – у нас появился шанс. Но всеми мы не стали рисковать. Как самый старший среди своих друзей, я вышел на переговоры с самой императрицей.
Спустя полчаса одностороннего короткого разговора, так как я молчал, не в силах передать все, что накопилось на душе, я вернулся к своим друзьям и рассказал, о предложении императрицы:
– Последняя схватка, решит судьбу всей Эйринии. Один воин с нашей стороны, один – с их. Кто выиграет, того и победа в этой войне! – передал я им ее слова.
Поначалу ее слова были встречены в штыки. Затем осмеяны. И лишь после, приняты, как приговор. Все наши лучшие войны пали, а мы были крайне измотаны, изранены, истощены, что живого места на нас не было. Мы несколько дней и крошки в рот не брали, не говоря о воде. Наше положение было отчаянным, но куда более отчаянным было решение.
– На схватку пойдет Дин!
Этому решению противились все мы. Я, Тимур, Ромус, Луид, но паренек просто посадил всех нас на места, и взял слово:
– Я обязан всем вам жизнью! Пришло время мне отплатить добром за добро! Жизнь за жизнь!
Как бы мы его не старались разубедить, не смогли поменять его решения. Решив, чтобы его не ожидало впереди, мы примем это вместе, все как один, мы вышли из башни, и направились прямо навстречу неизбежному. Сквозь сомкнутые ряды крысиного полчища, как капля воды, которую поглотила широко раскрытая зубастая пасть. Они окружали нас со всех сторон, и готовы были разорвать на сотни тысяч мелких кусочков, будь на то их воля.
Но сейчас все солдаты крысиной армии, больше шарахались от нас, как от зараженных чумой. Провожали испытывающими взглядами, не то, любуясь, не то, страшась тех, кто не сдался, несмотря ни на что, и выдержали все тяготы и невзгоды, и самое страшное – всепоглощающую агонию войны.
Когда на открытой поляне сошлись двое: Дин с нашей стороны, и генерал Аник – с другой, мы очень сильно перепугались за судьбу нашего друга. Все мы видели, на что был способен этот крыс в бою. И то, как генерал встретил юнца, которого выставили против него, стало ясно, что для него наш выбор был как оскорбление.