Протухшие сумерки. Сборник мужских рассказов. Лайм о'Некк

родителей… В кабинете за столом Татьяна Степановна, красивая она, конечно, но глаза ледяные, в каждом – по дулу пистолета. Рядом сидят два мужика в черных кожаных куртках, явно бандитского вида. Понимание постепенно покидает меня вместе со способностью адекватно оценивать происходящее.

      – Где Линдгрен?

      Вот в этот самый момент мой когнитивный диссонанс10 достиг апогея.

      – В ординаторской.

      – Звони.

      Сразу стало очень плохо. Алиска раньше девяти еще ни разу не приходила. Время без трех минут. Если ее в ординаторской нет (какого хрена она вообще понадобилась Главной?), мне – всё. Пиночет сжирала людей и за меньшее. Да, забыл сказать, те оба раза, когда я встречался с Татьяной Степановной на общем собрании, закончились для меня двумя строгими выговорами.

      – Виталий Гаврилович, – набрал я номер ординаторской, – Алиса пришла на работу?

      – Переодевается.

      Такое безразмерное чувство всеохватывающей любви можно испытать только раз в жизни. Я любил Виталия Гавриловича, Татьяну Степановну, Алису Линдгрен, двух бандитов в кабинете Главной, Ельцина, Родину, чизбургеры и многая, многая другое.

      – Товарищи из органов хотят поговорить с Алисой. Проводи их, – не глядя на меня, приказала Пиночет.

      Позже я узнал, что же произошло на самом деле. Оказывается, вчера Алиса так распереживалась, что забыла поставить свой телефон на зарядку. К вечеру он разрядился. Её мама каждый вечер совершала контрольный звонок дочери. Проведя час в безуспешных попытках дозвониться, она связалась с первым секретарем шведского посольства в Москве и заявила, что ей кажется, что ее дочь взяли в заложники чеченские террористы. Других объяснений отключенного телефона она не видела. Секретарь посольства связался со знакомым майором ФСБ (куратором?) и преподнес мамины бредни как свершившийся факт. Алиса жила на съемной квартире, сразу комитетчики не смогли ее найти и приехали к нам в госпиталь.

      Теперь каждый раз, вспоминая эту историю, я представляю, что бы было, если бы наши с Алисой отношения зашли бы чуть дальше (а они уже туда бежали), и, возможно, возможно (!) мы бы стали жить вместе… Господи, от какой тещи ты спас меня!

      Труп

      В пятницу Дагоев умер. Умирал он долго. Рак желудка, множественные метастазы, жуткие боли, неукротимая рвота. Морфий помогал только на час. Мы ничем не могли помочь ему, да и не просил он уже у нас помощи. Выдержав труп, как положено, два часа в отделении, Дагоева отправили в морг и положили в холодильник до похорон.