завтра к вам на квартиру можно?
– Конечно, можно.
Шурыгин окончательно успокоился.
Он накрыл газетным листом стол с едой, достал из чемодана чистую простыню и стал стелить постель.
Валентина Константиновна заволновалась, встала, нечаянно увидела, что он делает, и глаза ее вдруг приняли такое отчаянное выражение, какое бывает у пойманной птицы, которую только что вынули из силка и, чтобы она не вырвалась из рук, крепко сжимают ее в кулаке.
V
Прошло два-три часа, и время приближалось к рассвету, а им все не хотелось спать, они все лежали и при полном свете электричества беседовали.
– Я лежу и сама себя спрашиваю: я это или не я? – говорила Валя, красная, пылающая, глядящая довольными, лихорадочно сверкающими глазами в потолок. – Неужели это я? Кто бы мог подумать? Вот если бы муж мой узнал!
– А где же твой муж? – хитро подбросил ей вопросик бухгалтер, как будто между прочим.
– Я же вам говорила, что за границей. Последнее письмо было из Сербии.
– Ах да, в Сербии, – как бы вспомнил бухгалтер.
– Он, если узнает когда-нибудь об этом, не осудит меня, не проклянет, простит, – раздумчиво сама с собой гадала Валя в потолок. – А если не простит – значит, не любит. Впрочем, кто знает, когда еще он вернется в Россию, может быть, никогда…
Она замолчала.
– Что с тобой, Валечка? Ты плачешь? Зачем? В чем дело?
– Ах… Ничего… Это так…
– Не надо плакать, Валечка! Не надо отравлять такие блаженные минуты разными воспоминаниями, сомнениями! Не будешь, а?
– Нет…
– Ну скажи «не буду»!
– Не буду.
Он крепко поцеловал ее в губы.
– Принести тебе сюда немножко мадеры?
– Хорошо, дай…
Они выпили в постели.
– Какое это счастье для меня, какое счастье, что я встретил тебя, Валечка! Прекратятся наконец мои пятнадцатилетние мучения!
– Для меня это тоже большая находка – встреча с вами, с тобой… Я так исстрадалась за эти четыре дня, столько вынесла унижений, оскорблений, страхов… Чего стоят одни эти переговоры в темноте с мужчинами, подробности этого торга с ними… Я им называю свою цену, они мне предлагают свою, расспрашивают о разных гадостях… ужас! Я еще и сейчас сама себе не верю, что завтра мне не придется идти на бульвар, искать…
– Твое счастье, Валя, что это для тебя так хорошо кончилось.
– Кончилось ли?… Если вы меня скоро оставите, тогда мне опять придется идти на разовые встречи с мужчинами, продаваться в розницу.
– Нет, зачем же. Ты тогда опять кого-нибудь одного себе найдешь.
– Это трудно, это невозможно… Вас я нашла случайно…
– Ты опять со мной на «вы»?
– Ну, тебя я нашла случайно… И я надеюсь, если ты решишь бросить меня, то сперва познакомишь меня с каким-нибудь другим таким же порядочным мужчиной, чтобы мне не идти на бульвар…
– Это конечно.
Провожая