вежливости завязать разговор, пока мы шли по главной улице деревни, а потом свернули влево на узкую дорогу. Мои наставники настоятельно рекомендовали такую обходительность. Тщательно расспросив слуг, нередко удается определить болезнь, еще не увидев пациента, и приобрести таким образом блистательную репутацию.
На этот раз проверенная хитрость пропала втуне, так как слуга, хотя и старый, но могучего телосложения, ничего мне не ответил. Более того, он не проронил ни единого слова всю дорогу до не очень большого дома на окраине деревни. Мы вошли в большую дверь, и я был препровожден в комнату, именуемую в Англии гостиной и предназначенную для приема гостей. Тут он нарушил молчание, пригласил меня сесть и удалился.
Я сел и терпеливо ждал, пока дверь не отворилась и я не оказался в обществе величайшего убийцы в Европе, если верить историям мистера Вуда.
– Добрый вечер, доктор, – сказал мне Джон Турлоу негромким мелодичным голосом, когда я вошел в комнату. – Вы оказали мне большую любезность, согласившись посетить меня.
Хотя мне впервые выпал случай рассмотреть его получше, тем не менее я остался при прежнем своем мнении. Хотя теперь мне было известно его прошлое, он никак не походил на злодея или тирана. Глаза у него были водянистые и все время помаргивали, словно он не привык к яркому свету, а лицо дышало смирением, как у человека, который всем сердцем молит, чтобы к нему были добры. Если бы от меня потребовали угадать, кто он, я бы счел его кротким священнослужителем, ведущим тихую, но достойную жизнь в бедном приходе, пренебрегаемым всеми, кто стоит выше.
Но сведения, услышанные от Вуда, запечатлелись в моей памяти, и я замер чуть ли не в благоговейном ужасе.
– Вы доктор Кола, не так ли? – продолжал он, потому что я не промолвил ни слова.
Наконец я кое-как ответил, что да, и спросил о его недомогании.
– А! Дело не в недуге тела, – ответил Турлоу с легкой улыбкой. – Но скорее в недуге души, могли бы вы сказать.
Я посмел заметить, что это никак не по моей части.
– О, разумеется! Однако оказать некоторую помощь в ваших силах. Могу ли я быть откровенным с вами, доктор?
Я развел руками, словно говоря, почему бы и нет.
– Отлично. Видите ли, мой гость пребывает в большом расстройстве. Не могу сказать, что он желанный гость, но гостеприимство, как вам известно, имеет свои законы. Он отторгнут от своих ближних, а мое общество находит недостаточным. Винить его за это я не могу, так как собеседник я неинтересный. Кстати, вы знаете, кто я такой?
– Мне говорили, что вы мистер Турлоу, статс-секретарь лорда Кромвеля.
– Совершенно верно. Короче говоря, моему гостю необходимы сведения, получить которые от меня он не может, и он сказал мне, что помочь ему в этом могли бы вы.
Разумеется, он совсем сбил меня с толку. И потому я сказал, что буду рад оказать такую услугу. Но, продолжал я, не настолько же Большой Мильтон отрезан от всего мира? Турлоу уклонился от прямого ответа.
– Как