лететь на похороны.
Постепенно это перестало ее беспокоить. Постепенно она уверовала, что встретит это известие более или менее безразлично.
Агент Контакта обязан был прекрасно знать историю, а агент Особых Обстоятельств – еще лучше. Чем больше Анаплиан узнавала о тенденциях развития обществ и цивилизаций, чем больше портретов великих вождей проходило перед ее глазами, тем меньше – в самых разных смыслах – думала она об отце.
Ей стало ясно, что он – всего лишь одна из сильных личностей в одном из этих обществ на одном из этапов развития, когда легче быть сильной личностью, чем истинно мужественным. Мощь, ярость, решительная сила, готовность сокрушать – как ее отец любил эти слова и понятия! И какими ничтожными выглядели они, если знать, что все это многократно проигрывалось самыми различными видами на протяжении веков и тысячелетий.
Именно так действует власть, так утверждают себя сила и воля, так людей убеждают поступать против собственных интересов. Именно в это должны уверовать твои подданные, именно этим способом реализуется неравное распределение в условиях бедности, сейчас, и потом, и еще позднее…
Для всех, кто родился в Культуре, это были непреложные истины, такие же очевидные, как движение звезды вдоль Главной последовательности или сама эволюция. А для таких, как Анаплиан, пришедших в Культуру извне, воспитанных в обществе, совсем непохожем на Культуру и явно отстававшем от нее в развитии, это понимание приходило за гораздо более короткое время, производя настоящий шок.
Значит, Фербин тоже мертв. Вероятно. Этого она не ждала. Перед ее отлетом они шутили: мол, Фербин может умереть раньше отца от удара кинжалом за карточным столом или от руки мужа-рогоносца. Но такие вещи обычно говорились из суеверных соображений – вакцинирование будущего ослабленным штаммом прискорбной судьбы.
Бедняга Фербин, он никогда не хотел быть королем…
– Вам дать время, чтобы поплакать? – спросил Батра.
– Нет. – Анаплиан яростно тряхнула головой.
– Уверены?
– Абсолютно, – сказала она. – Мой отец – он погиб в бою?
– Да, судя по всему. Но не на поле боя, а от ран. Прежде, чем подоспела врачебная помощь.
– Он бы предпочел умереть на поле боя, – сказала Анаплиан. – Наверное, ему было тяжело смириться с менее почетной смертью. – В глазах у нее показались слезы, а губы скривились в улыбке. – Когда это случилось?
– Одиннадцать дней назад, – сказал Батра, ощетинившись колючками. – С пустотелов даже важнейшие известия идут долго.
– Ну да… – задумчиво протянула Анаплиан. – А Фербин?
– Пропал без вести в том же бою.
Анаплиан догадывалась, что это означает. Огромное большинство пропавших без вести действительно пропадали – либо обнаруживались мертвыми. Но что Фербину нужно было на поле боя?
– Вы не знаете, где это произошло? – спросила она. – Насколько это обширная область?
– Неподалеку от Ксилискинской башни.
Анаплиан