источали едкий запах, который рассеивался и наполнял воздух липкой сладостью. Во время региональной разведки местности их не пометили как токсичные. Черис не знала, представляют ли растения какую-то важность для Угрей. Наверное, она покинет Драгу – если вообще покинет, – так и не узнав.
Лейтенант Вераб посредством тепловой пульсации предупредил ее о замеченных врагах. По внутренней связи Черис услышала, как младший сержант ругает какого-то новобранца-растяпу за то, что тот уронил винтовку.
Полевые укрепления Угрей, занимающие один из холмов повыше, выглядели суровым утесом посреди пыльного моря, и их патрули вели себя с некоторой небрежностью. Но в какой-то момент далекие силуэты людей оживленно засуетились: Черис готова была держать пари, что до сих пор они считали, что находятся в безопасности.
Она уделила толику внимания знамени Угрей, на котором изображались зеленое пламя и мрачная тень из повторяющихся завитушек. Угри называли себя «Обществом расцвета», хотя гекзархат этим названием не пользовался. Отнимая имена, они лишали людей силы – Черис усвоила этот урок и старалась о нем не думать.
– Развернуть знамя Кел, – рявкнула она. – В атаку, огонь. Пусть умрет всё, что хоть дернется.
Знаменосцы запустили генератор, и в небе вспыхнуло ослепительное пламя. Посреди золотого огня возник пепельный ястреб Кел – черная птица, горящая в пламени собственной славы, а под ястребом – личная эмблема их генерала, Цепь шипов. Несмотря на веселое удивление Черис по поводу того, как чувствительны были Кел к дизайну – конечно, эмблемой был напыщенный пепельный ястреб, конечно, не обошлось без огня, – при виде знамени она испытала приступ жгучей боли в тайных глубинах души.
Несколько новобранцев из взвода Вераба стреляли в защитников, слишком быстро и не очень хорошо. Сержант, отвлекшись на что-то другое, не спешил направить их усилия с большей пользой, но Вераб уже взялся за дело сам. И всё-таки лучше стрелять, чем не стрелять.
Вокруг них поднялась буря, с устрашающей точностью огибающая укрепления Угрей. Мир погрузился в хаос, посреди которого мелькали чьи-то силуэты. Запах земли был острым, солено-сладким; на губах скрипел песок. Где-то на задворках разума Черис осознала, что источник сладости – цветущие суккуленты.
Придется пробраться через лагерь, прежде чем они разыщут какое-нибудь укрытие от погоды. Черис точно не знала, готовы ли Угри пожертвовать товарищами, чтобы обрушить на Кел по-настоящему мощную бурю.
– Лейтенант, взвод у вас под контролем? – спросила Черис Вераба.
Для формационного боя имело значение умонастроение каждого солдата, ведь в противном случае экзотические эффекты ослабевали. В этом микрокосме отчетливо выражалась важность Доктрины для общества гекзархата. Формационный инстинкт, который каждому Кел внедряли в Академии, должен был обеспечить нужную сплоченность. На практике с кем-то получалось лучше, с кем-то – хуже.
– Они будут служить,