недостает Генри, да и папа с мамой тоже по нему скучают. После смерти родителей, оставшись один, он жил какое-то время с нами, и мы были с ним как брат с сестрой. Но два года назад папа и Генри ужасно поругались, и Генри ушел. Его комната осталась такой, какой была при нем, словно он просто вышел. Каждые две недели мы вытираем там пыль и пылесосим. Будто в обитаемом склепе.
Мама касается моей руки ухоженными пальцами с безупречным маникюром. Взгляд пробегает по моим ногтям, далеким после посещения аттракционов от идеального состояния. К счастью, она понимает, что мне нужна мать, а не советник по имиджу, и милосердно воздерживается от замечания.
– Он позвонил сам, и это уже позитивный знак.
Надеюсь, что так, потому что я уже устала разрываться между двумя берегами в большом океане. Мы с Генри разговариваем. Я разговариваю с папой и мамой. И только они трое не разговаривают друг с другом.
– Почему он звонил?
– Генри беспокоится за тебя, – отвечает папа. – Считает, что ты несчастна.
Отодвигаюсь от мамы. Генри – предатель.
– Я не несчастна.
– Да, вид у тебя счастливый, – с легкой иронией замечает папа.
Несколько недель назад я позвонила Генри после особенно неприятной благотворительной встречи, а потом, по причине усталости, может быть, и поплакалась кузену. Если бы я знала, что результатом минутной слабости станет вот этот разговор, никогда бы ему не звонила.
– Почему ты не сказала, что подала заявление на участие в Программе Моргана? – спрашивает папа.
Опускаю голову. Генри уже мертвец. Я сама его убью. О стажировке за пределами школы знал только он один. И он настучал на меня моим родителям.
– Это вам Генри сказал?
– Нет. Несколько месяцев назад, когда ты начала готовить заявление, нам позвонили из школы.
Сижу с открытым ртом.
– Так вы знали?
– Да. И мне сообщали из школы о каждом твоем шаге.
Если бы можно было спрятаться в кусочке сахара, я бы так и сделала.
– Почему вы мне не сказали, что знаете?
– А почему ты не сказала нам? – парирует мама.
Возразить нечего.
– Я не знала, доберусь я до финала или нет. – Чего я не хотела на самом деле, так это того, чтобы они узнали об очередной моей неудаче, если такое случится.
– Ты хотя бы представляешь, куда собираешься? – спрашивает мама.
– Во время этой стажировки мы будем учиться компьютерному программированию. Она начнется в колледже и продолжится четыре года. Я – финалистка, и это значит, что в последний год мне нужно будет создать какое-то приложение.
В программу одного из факультативных курсов в мой последний школьный год будет входить независимое создание такого приложения. Ожидается, что я начну работу уже летом. Я умолчала об этом, поскольку не была уверена, что мне удастся совместить разработку приложения с участием в кампании отца.
Мама поджимает губы. Что бы это могло значить?
– Компьютерное программирование? И когда только ты