– и она получила возможность взглянуть в серые глаза собственной смерти.
– Тебе когда-нибудь ломали пальцы? – без тени улыбки спросил он, – а кости? Просто так, одну за другой?
Лина замотала головой. И все-таки заплакала.
– Я… вам ничего… не сделала. За что?
– Кольцо. Мне нужно кольцо. Скажи, где оно, и умрешь быстро.
– Вы хороший человек, – выдохнула девушка, – пожалуйста…
– Ты ошибаешься, – глухо сказал мужчина и нахмурился, – я не хороший человек. Возможно, когда-то им был, давно… Но не теперь.
Он с силой припечатал Лину к полу, так, что зубы клацнули, и быстро огляделся.
«Кричи, кричи, дура!» – мелькнула мысль, но горло сжал спазм. Не то, что кричать, дышать едва могла.
Между тем тот, кого в ювелирном салоне знали как Макса, прошелся по комнате, остановился перед прикроватной тумбочкой и уставился на фотографию в рамке. Там, где Лина с бабушкой, и бабушка еще моложавая и веселая.
– Это кто? – хмуро спросил мужчина, беря в руки рамку, – быстро отвечай.
– Бабушка моя, – просипела девушка. Горло отпускало помаленьку, еще немного – и можно будет заорать, зовя на помощь. Разумеется, спасать никто не бросится, но можно привлечь к себе внимание. Звукоизоляция в квартирах была никудышней.
– Это она тебе кольцо оставила? – уточнил он, – говори, где оно.
– Не скажу, – Лина даже отвернулась.
– Возможно, это твой единственный путь к спасению.
Вот те раз!
Он передумал ее убивать?
Или… заберет кольцо, и все равно убьет потом?
Но, пока раздумывала, ювелир по наитию выдвинул ящик и удовлетворенно хмыкнул.
– Не убивайте меня, – тихо попросила Лина.
В свете хмурого октябрьского утра она разглядывала своего убийцу, а тот, в свою очередь, перстень, поворачивая его то одним, то другим боком. Выглядел при этом ювелир так, словно решал в уме очень сложную задачу, и от результата ее решения зависела судьба целого мира.
«Сколько ему лет?» – мелькнула совершенно неуместная мысль, – «он ведь молодой… а голова седая…»
Взгляд Лины скользнул по несколько худощавой, поджарой фигуре Макса. Он был одет в мешковатый черный джемпер и черные же джинсы – видимо, на черном пятна крови не так заметны. Лицо казалось смутно знакомым, резкие черты, острые скулы, густые темные брови вразлет. Тяжелый подбородок, выдающий такой же тяжелый характер. Губы сжаты в линию, тонковаты. И острый нос с горбинкой, ноздри раздуваются хищно – как у зверя, почуявшего легкую добычу.
Бред какой-то. Ну нигде не могла она его раньше видеть!
Он повернулся резко, почувствовал, что его рассматривают. Давил взглядом несколько мгновений, а затем одним стремительным движением приблизился, подхватил Лину под мышки, поднял и встряхнул.
– Значит так, слушай внимательно. Сейчас я заберу кольцо, и это будет платой за сохраненную жизнь. А ты забудешь, навсегда забудешь о том, что у тебя это кольцо было, и что ты меня встречала. Поняла? Если бы я мог, то отнял бы твои воспоминания,