сарафан короткий, учебный; рубаха расшитая; бусы, одна нитка; лента алая, одна штука. Куда ты ее вплетать будешь, хотел бы я знать? Косы-то у тебя не имеется.
– Найду куда, – прошипела я. – Скажи лучше, с размером хоть угадал? Или у вас сарафаны, как бусы – безразмерные?
– Обижаешь, девка, – прогундосил кастелян. – Я, между прочим, знаток, у меня глаз наметанный.
– Эксперт, блин, – проворчала я.
– А то, – горделиво приосанился Милослав. – И это, девка… Не ругалась бы ты. Некрасиво.
Я даже задохнулась от возмущения. Нашелся эстет, понимаете ли.
Милик между тем резво вытолкал меня за дверь и запер каптерку. Я повертела головой в поисках Бессмертного и Беспределкина, но те уже куда-то улетучились.
– Пойдем, покажу тебе горницу, – кастелян направился к лестнице на второй этаж.
Я потрусила за ним. Поднявшись, Милослав уверенно прошел по коридору до двери с криво приколоченной цифрой "пять".
– Вот, пятая горница, – сообщил он и постучал.
– Вооойдите, – донесся протяжный ленивый голос.
Я просочилась внутрь вслед за кастеляном и замерла. У окна стояла… стояла… Вот не было у меня слов, хоть тресни! Всякие "Мисс мира" и в подметки не годились девушке, что сейчас рассматривала меня без особого интереса. Огромные синие глазищи на пол-лица, изогнутые черные брови, длинные ресницы, белая кожа, пухлые алые губы, бюст размера эдак третьего, талия сантиметров пятидесяти в обхвате – я едва не застонала от зависти. А девица откинула за спину тяжелую светлую косу и все тем же ленивым голосом поинтересовалась у Милослава:
– Чего явились спозаранку?
– Да вот, Васюша, соседку новую вам привел, – как-то подобострастно пропел Милик.
– Со-сед-ку? – по слогам выговорила "Васюша", взглянув на меня с таким недоумением, что меня зло взяло.
– Да, Васюшенька. Вот, прошу любить и жаловать – Василиса Про…
– Корбышева! – зло рявкнула я, перебивая мерзкого кастеляна.
Под моим разъяренным взглядом Милослав даже присел.
– Ну, вы знакомьтесь, девочки, – скороговоркой выдал он. – А я сбегаю тут… белье постельное принесу, вот.
И скрылся за дверью.
– Здорово ты его, – хихикнула Васюша. – Надо же, сам за бельем помчался. Интересно, а заставить тебя расписаться в получении забудет? Хотя вряд ли, этот жук учет любит даже больше самогонки.
Я застыла столбом посреди комнаты.
– Да ты располагайся, – предложила соседка. – Вон моя кровать, а эта – Васьки Прекрасной, стало быть, твоя у окна.
– Прекрасной? – изумилась я. – А ты тогда кто?
– А я – Премудрая, – расхохоталась Василиса и понизила голос до шепота, – козел Милослав, правда? Спорим, он и тебе дурацкое прозвище придумал?
– Придумал, – мрачно процедила я. – Противная.
Васюша согнулась от смеха пополам.
– Ой не могу, прости. Сейчас Васька из читальни прибежит, тоже повеселится. А вечером еще Машка обещала заглянуть. Ее Милослав особо невзлюбил. Знаешь, как обозвал?