встретиться в парке Притчард, в центре города, где уселись на камнях возле маленького водопада. Возможно, она удивилась или даже испытала разочарование от моего появления, но сумела скрыть свои чувства. Она задала несколько вопросов относительно небольших дефектов на поверхности яблока, откусила маленький кусочек, и лицо человека, в котором она обитала, наполнило удовольствие. Ее кожа, и без того красивая, подтянулась, разгладилась и засияла здоровьем.
– Удовлетворена? – спросил я.
Она кивнула:
– Целиком и полностью. Хорошая работа, мистер О’Салливан.
– В таком случае я ухожу, – сказал я, вставая и отвешивая ей короткий поклон. – Я бы не стал медлить и съел бы яблоко до конца, потому что Хугин и Мунин будут его искать. Удачи тебе при выращивании собственного дерева бессмертия.
– И все? – Лакша нахмурилась. – Больше никаких любезностей?
– Я сдержал данное тебе слово, Лакша. Пожалуйста, суди меня по моим действиям – и никак иначе. Что же до любезностей, я оставляю тебя в гораздо лучшем состоянии, чем ты меня после того, как убила вакханок. К тому же есть другие проблемы, требующие моего внимания. Прошу меня извинить.
Я повернулся на каблуках и побежал обратно в лес Фасги – я уважаю способность Лакши держать свое слово, не говоря уже об умениях ведьмы, но у меня нет ни малейшего желания поддерживать с ней дружбу.
И я не солгал, когда говорил о других вопросах, требовавших моего внимания. Расслабляющий горячий источник, где я провел довольно много времени, оказался очень комфортным местом для размышлений о некоторых неприятных фактах. У меня не было поводов для Самодовольства, если не считать того, что я подергал льва за гриву в его логове и сумел уцелеть – до настоящего момента. Вряд ли мне следовало рассчитывать, что Один оставит без внимания смерть норн и Слейпнира. Конечно, я мог бы сказать, что убил их, спасая собственную жизнь, однако правда состояла в том, что я по собственной воле отправился в Асгард. Никто меня не заставлял, я дал обещание, поменяв одни проблемы на другие, гораздо более серьезные. И теперь я не видел, как изменить ситуацию хотя бы на относительно приличную – если только не отказаться от всего, что мне дорого.
Я легко путешествовал по мирам и ни о чем не думал, кроме как о себе и земле под ногами. Так я жил с того момента, как умерла Тахира; никогда не оставался на одном месте настолько долго, чтобы обрасти обязательствами, никогда не связывал свою жизнь с другими людьми, объясняя это тем, что мне следует опасаться встречи с Энгусом Огом. Я не сознавал, что на самом деле избегал любви – самой сильной связи из всех возможных, и боли, которая грызет тебя изнутри, когда эта связь насильственно рвется.
Прошло более пяти столетий. Я все еще по ней скучаю. Иногда она улыбается мне во сне, и тогда я просыпаюсь в слезах, вновь ощущая горечь потери.
Когда мы поженились, я ничего не делал, не подумав сначала о ней. И теперь оказался в похожем положении; я не могу ничего предпринять, не подумав об Обероне, а также