всем этим, что после школы поступил на факультет электронной техники Ленинградского электротехнического института. То есть собирался стать не ученым, а инженером-электронщиком, поскольку понял, что за электроникой – будущее.
Н.Н.: А как получилось, что Вы все-таки пошли в науку, стали ученым?
Ж.А.: На втором курсе я прочитал работы русского ученого Александра Столетова и тогда же – Эйнштейна, а наш преподаватель Наталья Николаевна Созина позвала меня работать в лабораторию и дала серьезную тему. Я стал читать про полупроводники, хотя этого не было в учебных курсах, и, хотя учился на вакуумного электронщика, увлекся именно этой темой. Как раз в это время в США был создан транзистор, и стало ясно, что будущее – за полупроводниками.
Окончив учебу, я сразу получил назначение в Ленинградский физико-технический институт Абрама Федоровича Иоффе – первый физический институт в СССР. Кстати, вся команда, сделавшая наше атомное оружие, вышла именно оттуда. И, кроме литераторов и одного химика, все наши нобелевские лауреаты получали премию именно по физике и работали в трех научных институтах: Физико-техническом, Физическом институте имени Лебедева и Институте физических проблем имени Капицы. Институтов – сотни, а все нобелевские лауреаты – из трех.
Н.Н.: Почему?
Ж.А.: Потому что в этих институтах были созданы научные школы мирового уровня, существовала особая творческая атмосфера, проводились замечательные семинары! Думаю, если бы я пошел работать в другое место, то не получил бы Нобелевскую премию.
Н.Н.: А сейчас такие школы есть?
Ж.А.: Они могут возникнуть. Например, мой Академический университет в Санкт-Петербурге способен стать носителем такой научной школы. Есть предпосылки в МГУ. Но должно пройти время.
Н.Н.: А что нужно делать молодым людям, чтобы работать в таких школах?
Ж.А.: В первую очередь – получить хорошее образование. Образование – великая вещь! Я сам – меня никто не заставлял – сидел и «долбил» квантовую механику, атомную физику… Будущие ученые-физики должны быть «на ты» с математикой. Не только с простой, но и с функциями комплексного переменного, и с теорией групп, и много еще с чем. С другой стороны, они должны хорошо знать современную физику – и квантовую теорию, и классическую физику.
Мир меняется. Мы, к примеру, сделали гетероструктуры, и сегодня они – основа сотовой телефонии, волоконной телефонной связи, светодиодного освещения, солнечной энергетики, энергосбережения, практически всей лазерной техники и много чего еще!
Наука была и остается фундаментом развития цивилизации. Конечно, есть научные вопросы, которые долго не получат практического применения: гравитационные волны, теория Большого взрыва, главный вопрос биологии – как появилась жизнь… Казалось бы, эти научные изыскания не имеют утилитарного смысла, но сам интерес порождает массу практических результатов. Блестящая работа Эйнштейна 1916 года по стимулированному излучению сто лет назад заложила основы всех лазерных технологий.
Н.Н.: