У него не было никаких намеков на соблазн, хотя она видела, он снедает желание, что Ярославу очень удивило. Она вспомнила о Платоне, как он сразу же проявил свой животный инстинкт. К Севастьяну чувств она не проявляла, хотя иногда ловила себя на том, что останавливает на нем свой взгляд и ей приятно его общение. Он был хорош собой, с резко очерченными, правильными чертами лица.
Не думала Ярослава, что Севастьян был предусмотрительным по отношению к ней. Чтобы ничего плохого с ней не случилось, он приставил к пещере охрану из двух человек. В их обязанности входило: чтобы никто не поднимался в пещеру, и никто не спускался из неё.
Через двадцать минут после ухода Севастьяна, Ярослава взглядом окинула местность, вокруг была тишина. Она выбралась из пещеры, спустилась к речке, сняла с себя одежду, оставшись в костюме Евы, вошла в воду.
Между охранниками возник спор, один из них рассуждал здраво, а другой не мог сдерживать себя.
Сначала Ярослава постирала свою одежду, затем, накупавшись и намывшись, она в том же костюме вернулась в пещеру.
Возвращаясь к пещере, Севастьян увидел, как один из его охранников скользнул в отверстие, весь багровый от возбуждения с полной уверенностью, что напарник его не выдаст, набросился на Ярославу. Кровь так громко стучала в ушах насильника, что он даже не услышал гулких шагов Севастьяна. В следующее мгновение он был выброшен из пещеры на каменистый берег.
Ярослава с платьем в руках с ужасом смотрела на происходящее и была встревожена за Севастьяна, – Севастьян, он попытается отомстить тебе!
Севастьян расширив глаза, уставился на её фигуру. Она была стройна с длинными ногами, упругой грудью и кожа её отдавала бронзой.
От испуга она забыла, что перед ней мужчина, она боялась за его жизнь. Это набросило пелену на её глаза. – Севастьян, он не простит тебе. Он убьёт нас обоих!
– Не посмеет! Я хорошо знаю эту породу. Во всяком случае, когда я вернусь в «Замок», я тут же заточу его в в тоннеле. Если он не успокоится, сниму с него шкуру!
– Ты так жесток, Севастьян, мне не верится, что в тебе столько зла!
Он приблизился к ней, взял из её рук платье и, улыбаясь, произнёс:
– Такова жизнь, Ярослава, либо ты его, либо он тебя! Иначе жизнь так тебя изуродует.… Снизу послышался голос:
– Брат, есть разговор! – Севастьян снова подал ей платье, надень его, – тихо сказал он, а сам спустился вниз и вскоре вернулся.
– Что-то случилось, Севастьян? – спокойно спросила она.
– Случилось! – усмехнулся он. – Твой насильник пустился наутек! – это известие, похоже, ничуть не опечалило Севастьяна. – Скатертью дорога! – только и сказал он. – Тем более он оказался гиеной! От таких нужно избавляться.
– Ярославе показалось, он по натуре простодушен, а грубость и жестокость были лишь следствием привычки, а не внутренней склонностью.
– Скажи, пожалуйста, Севастьян, когда можно