Кто он?
Я замер. И даже перестал дышать.
– Ну что же, – незнакомец со скрипучим голосом осторожно, кашлянул.
– Признаться, мы ждали этого вопроса, правда, э-э… несколько раньше. Впрочем… Юзеф Янович, я думаю, мы можем рассказать Лене историю «Молнии»?
– Разумеется.
– Как у нас со временем?
– Пора.
– Жаль… Придется отложить нашу беседу до завтра. К этому времени мы как раз успеем подготовить для тебя обзорную информацию. Ты не возражаешь?
– Нет…
Я чуть не свалился с обрыва. Ленка не возражала! Ее спокойненько обвели вокруг пальца, а она даже не возмутилась! Что происходит на белом свете?
– Вот и прекрасно. Значит, договорились?
– Скажите, – перебила Ленка. – Что будет теперь со Степ… с Семеновым?
– Семенов на два месяца отстранен от полетов.
Бум! Меня точно по голове ударили. Я представил, как Степка воспримет эту информацию, и мне сделалось нехорошо. Очень нехорошо.
– На два… А соревнования?
– Придется подождать до следующего года.
– У нас команда.
– К сожалению, Семенов грубо нарушил дисциплину и должен понести наказание.
Незнакомцы стали прощаться. Я, на всякий случай, отполз от окна. Естественно, на такое расстояние, чтобы все были слышно.
– С доктором мы договорились, ты не беспокойся.
– Выздоравливай, Лена. В школе все тебя ждут и передают огромный-огромный привет.
– Спасибо.
– И последнее.
Я затаил дыхание.
– История с Мальчиком должна остаться между нами. Не стоит, пока, о ней рассказывать.
– Я понимаю.
– Так нужно. А с ребятами…
Чмокает дверь. Доктор… Я стремглав исчезаю за углом.
Ну, Ленка!
Так. Только спокойно, спокойно.
Я быстро осматриваюсь. Руки слегка дрожат. В голове настойчиво продолжает звучать: «История с Мальчиком должна… должна… должна…»
– Эх! – я с досады топаю ногой.
Ну почему Ленка нам ничего не сказала?! Что мы – хуже других? А еще в дружбе до гроба клялась.
Короче. Одна нога здесь, а другая на дельтадроме. Необходимо выяснить, кто эти двое. А там посмотрим…
Я не закончил мысль и бросился по тротуару. Только ветер в ушах засвистел.
Несколько секунд спустя, ноги на приличной скорости вынесли меня на теннисный корт. Возле сетки какой-то пацан, лет восьми, с независимым видом вертел в руках огромную, чуть ли ни с его рост, ракетку. Пацан был босой, давно не стриженный, весь в веснушках. На загорелом до шоколадного цвета тонком теле красовались ярко-оранжевые плавки с широким металлопластиковым поясом космического десанта.
И здесь у меня возник план. Спонтанно, как любит выражаться Степка. Ленка, так та вообще считает, что планов в моей голове всегда больше, чем мыслей. Я не обижаюсь. Я на Ленку вообще никогда не обижаюсь. Ни я, ни Степка.
– Привет! – я резко затормозил рядом с мальчишкой.
– Привет, –