близкое расстояние, я замахнулся и с силой метнул палку.
Бросок почти удался. Снаряд пролетел в миллиметре от крыла и даже слегка задел его. Птица испуганно взмыла в воздух, перед этим обгадив землю под собой во время взлета, и стала наворачивать круги, оглашая окрестности мерзким криком.
– Тварь!
Неудача от броска и режущая боль в желудке разжигали во мне настоящее бешенство. Наглая птица, закончив кружить и орать, уселась на макушке дерева, с опаской осматривая окрестности на наличие хищника. Мой взгляд оторвался от несостоявшейся жертвы. Застыв, я не мигая смотрел на ночное небо.
– Вашу мать… не может быть… все-таки не показалось…
С усыпанного мелкими огоньками звезд неба на меня, как и прошлой ночью, смотрели две луны. Окончательно пришло осознание того, что привидевшаяся картина реальна. Списав вчерашнее видение двух спутников планеты на помутнение рассудка, я за прошедший день смог себя убедить, что все показалось, это игра больного воображения, но подсознательно я опасался наступления ночи, и вот она пришла. Появилось ощущение, что внутри что-то оборвалось, и желудок рухнул куда-то вниз.
– Не может быть… – Голос опустился до шепота.
– Каура-а-а! – раздался голос голубя с макушки дерева.
С трудом оторвав взгляд от спутников, я перевел его на наглую птицу.
– Чему радуешься, тварь? – Я быстро оглянулся в поисках нового метательного снаряда. – Сейчас, сейчас, подожди секунду…
– Куарва-а-а!
– Заткнись! – В приступе бешенства я подобрал с земли первый попавшийся камень и метнул в птицу. Он пролетел в метре от цели. – Сука!
Злость и отчаяние начали захлестывать сознание. Подняв очередной камень, вновь с силой метнул его в наглую пернатую гадину. Снаряд пролетел очень близко, и голубь сорвался в новый полет, оглашая своими мерзкими криками окрестности, а я, не рассчитав силы, потерял равновесие и растянулся во весь рост на земле, больно приложившись лицом о выступающий корень.
Скрипя зубами и срываясь на мат, я встал и опять с ненавистью посмотрел вверх, попеременно переводя взгляд с лун на орущую птицу. Схватив очередной камень, бросил его в наглую тварь.
– Заткнись! – Голос почти сорвался на фальцет. – Этого не может быть! – Новый снаряд пролетел в нескольких метрах от птицы. – Не может!
Пернатое создание, поняв, что покоя здесь, со взбесившимся человеком рядом, не будет, и огласив в последний раз окрестности криком, полетело куда-то вдаль. Я проводил его взглядом, полным ненависти.
– Не может…
Подойдя к дереву, на котором недавно сидела несостоявшаяся добыча, я прижался лицом к покрытому шершавой корой стволу.
– Не может, – удар лбом содрал корочку на успевшей подзатянуться ссадине, – не может, – кулак врезался в ствол дерева, – не может! – вместо членораздельных слов вырвалось рычание.
Спустя мгновение град ударов обрушился на ни в чем