я называю эффектным финалом! Хорошо ведь всё получилось, Сокол?
– Хорошо, очень хорошо! – Гор выдернул секиру из туши издыхающего Апопа.
Нефтида, на секунду сомкнув свои тонкие руки на шее Анубиса, отошла и прикоснулась к потухшим кристаллам на мёртвой золотой маске. Влажные дорожки на её щёках незаметно высохли, а хрустальные линзы на лице Осириса вдруг загорелись тёплым оранжевым светом.
Анубис осторожно взял Дождь за руку и заглянул ей в глаза.
– Поможешь мне указать ему путь?
Та подошла к металлическому телу и положила на него руку.
– Конечно. Всё, что ты скажешь, Анубис.
Анубис сел и произнёс…
– Отсюда начнётся твой путь…
Коралловые бусы
– Привези мне, привези коралловые бусы!
Маленькая принцесса покрутилась на одной ноге и прыгнула на кровать. Характер её был очень капризный, и король не мог не знать об этом. Но коралловые бусы не были самым невероятным из всех её требований, волшебный пластилин, предположим, достать было куда сложнее, поэтому он облегчённо вздохнул.
– Хорошая, моя дорогая, – ласково сказал он. Принцесса широко улыбнулась – совсем как её мама, когда была ещё живой.
– А ещё цветочек аленький не забудь! Не забудешь?
– Ну, дорогая, я разве когда-нибудь что-нибудь забывал для тебя? – шутливо ответил ей король, надеясь на то, что она не вспомнит, как он не купил ей на день рождения котёнка, потому что считал, что ответственность за животного очень велика.
Принцесса, впрочем, даже не вспомнила об этом, а принялась увлечённо играть с плюшевым единорожиком, и папа-король бесшумно удалился из детской. Не надо было им прощаться, думал он, прощаться – это всегда плохая примета. Он об этом знал ровно с тех пор, как умерла королева-мама, и с тех пор старался никогда и ни с кем не прощаться.
Несмотря на общую избалованность, принцесса злой не была – напротив, её избалованность и капризность сочеталась с такими чертами, как доброта и сострадание. Она с одной стороны требовала невозможное, с другой – могла это самое невозможное совершить; в тот день, когда она выклянчивала у папы-короля волшебный пластилин и пятисотую куклу, она вдруг увидела бедную нищенку, которая валилась с ног от голода, и тут же забыла то, о чём клянчила и купила целый магазин булочек, только чтобы накормить эту несчастную девочку, её ровесницу – которую потом приглашала в свой дворец поиграть вместе с ней.
О коралловых бусах с аленьким цветочком принцесса задумалась давно – настолько давно, что это стало её пунктиком даже больше, чем в своё время волшебный пластилин. Она прочла соответствующую сказку и строила примерную схему того, как можно было бы этот цветок и эти бусы достать; и если бусы были не проблемой, то план добычи цветка ставил её в тупик: по идее надо было, чтобы папу-короля захватило в плен чудовища, он бы от него ушёл, благодарная дочь предложила бы в плен себя, потом бы влюбилась в это