прежний кавалер, господин Фомин, превратил вас в торговку, – произнесла она, не поворачивая головы. – Я думала, что это самое страшное, что может произойти, но я ошибалась. Вы связались с Роговым и уже готовы стать преступницей. Я должна вам кое-что рассказать о нём. Думаете, от чего умерла его мать? От аборта. Она связалась с гвардейским поручиком, забеременела и попыталась скрыть это от мужа. Надеюсь, вы понимаете, как это сказалось на нравственности её сына?
Нина до боли сцепила руки. «Софья Карловна – мать Володи, – напомнила она себе. – А ему я обязана всем, что у меня есть».
– Что вы нашли в этом Рогове? – печально спросила графиня.
– Вы меня не любите за то, кто я есть, а он любит, – отозвалась Нина.
3
С улицы послышался шорох, и изморозь на внутреннем стекле вспыхнула. Перед тем как войти в дом, Клим всегда «откапывал солнце» для Нины.
Она бросилась в прихожую, вся трепеща от радости. Клим и Жора вошли – раскрасневшиеся, пахнущие морозом, – и Нина тут же повела их в подвал.
Клим оглядел покрытую инеем кирпичную кладку.
– Когда-то я работал у археологов в пустыне, там мы искали битые горшки и древние скелеты. Искать вино гораздо интересней.
Нина раздобыла у дворника пару кувалд, и Клим с Жорой принялись ломать стену. Грохот стоял такой, что казалось, рушится всё здание. Наконец кирпичи повалились на цементный пол.
На запылённых стеллажах стояли ряды бутылок. Огонёк фонаря множился на матово поблёскивающих стеклянных боках.
– Вот это да! – присвистнул Жора.
Дрожа от холода и нетерпения, Нина читала этикетки: шампанское от Moёt & Chandon, от G. H. Mumm, от Louis Roederer…
Клим обнял Нину.
– Софья Карловна говорит, что мы преступники, – сказала она.
– Ты ещё не слышала, что о нас говорит Любочка! – рассмеялся он. – Она считает нас дураками, которые проворонили папенькино наследство.
– А ты и вправду ни о чём не жалеешь?
– Жалею. Мне надо было приехать намного раньше и не отдавать тебя никаким графьям.
4
Вечером Клим и Жора вернулись с двумя корзинами добычи. Нина не верила своим глазам: копчёная колбаса, апельсины, шоколад…
Софья Карловна долго ворчала, что это возмутительно – устраивать пиршество, когда многие люди по-настоящему голодают, – но Клим соблазнил её рюмочкой ликёра.
– Я помню эту бутылку! – воскликнула старая графиня. – Настоящий монастырский бенедиктин, я привезла его из Нормандии. Видите, на этикетке «D.O.M.»? Это значит «Deo Optimo Maximo» – «Господу, благому и великому». Такой напиток на коленях надо пить, а вы его стаканами лакаете!
Но вскоре и она порозовела и раздобрилась.
– Пейте, милая, – говорила она, подливая Нине красного вина. – Бургундское, конечно, полагается пить с сыром «Эпуас», но что ж делать, если его нет? Пейте, потому что вам больше никогда не доведётся попробовать вино, которое так любили д’Артаньян с Арамисом.
Глава 5. Вторжение
1
Доктор