не собиралась приносить тебя в жертву, не плачь, пока тебя не ранили. Я никого и ничто не буду приносить в жертву, просто таково мое положение, что приходится испробовать разные средства. Я такая, и, действуя в их интересах, я всегда помню о тебе.
– В их интересах? – молодой человек, несколько наигрывая, изобразил холодное недоумение. – Вот уж спасибо!
– А тебе они безразличны?
– Почему они должны меня волновать? Для меня они лишь досадная помеха.
Позволив себе охарактеризовать несчастных людей, о которых она ему так долго рассказывала, с такой грубоватой откровенностью, он почти ожидал ее вспышки. Ему даже нравилось, когда она вспыхивала гневом, добавлявшим ей яркости.
– Почему бы тебе не вести себя повежливее, если мы хотим избежать глупостей? Мы можем удержать ее на нашей стороне.
Он пристально глянул ей в глаза:
– Получить от нее содержание для нас обоих?
– Ну, подождем хотя бы, пока она не выскажется прямо. Он немного подумал:
– Посмотрим, что мы можем получить от нее?
Кейт ответила не сразу.
– В конце концов, я никогда не задавала ей вопрос напрямую; никогда, даже в самой отчаянной ситуации, ни о чем ее не просила, и это она захотела пригласить меня в свой дом. Она буквально вцепилась в меня своими восхитительными золочеными когтями.
– Ты говоришь о ней, как о стервятнике, – заметил Деншер.
– Назовем ее орлом – с золоченым клювом и крыльями, пригодными для большого полета. Когда она поднимается в воздух, я не чувствую себя в безопасности. Она выбрала меня, не я ее.
Нарисованный ею образ на мгновение захватил воображение Деншера.
– Значит, она видит в тебе нечто важное!
– Чудеса! – И она добавила быстро и довольно громко, одновременно поднимаясь со скамьи: – Всё. В этом-то и дело.
Так оно и было. Когда девушка встала, молодой человек вынужден был смотреть на нее снизу вверх.
– Так это ты имеешь в виду, когда предлагаешь мне сыграть свою роль в ее представлении?
– Поговори с ней, поговори, – нетерпеливо повторила Кейт.
– И пресмыкаться перед ней?
– Ах, поступай как знаешь! – И она решительно пошла прочь.
Он долго смотрел ей вслед, достаточно долго, чтобы отметить в посадке ее головы, в гордой поступи – он не мог найти слова проще – то, что отчасти объясняло поступок миссис Лаудер. Он внутренне вздрогнул, представив себя в качестве контраргумента; в то же время, глядя на источник вдохновения тети Мод, он готов был на любые уступки и соглашения, практически на любую форму повиновения или мало-мальски выгодный компромисс, лишь бы облегчить жизнь подруге. Он поступит в соответствии с требованиями ее тети, его собственные предпочтения в данном случае не так уж важны. Ради Кейт он сделает все, что в его силах; весь остаток дня и следующий день ее осуждение, резкий уход, изящный силуэт, удаляющийся от него, словно линия от удара хлыстом по воздуху, маячили перед его взором, составляя самую суть его будущей встречи с миссис Лаудер. Он, очевидно, не будет пресмыкаться,