как-то не очень.
Глава 4. Хан
Дни проходили однообразно: утром – завтрак, тренировка, обед, тренировка, ужин, свободное время. Я оттачивал навыки, а в свободное время гулял по городу и смотрел, что тут и как. За три дня до турнира город начал преображаться, появились украшения и улицы стали чище. Город ждал праздника, и тот шел в него. Лица мужчин светились предвкушением и ожиданием. Также я узнал, что в город приехала команда из мелкого поселения Ятарту, это было хорошо и означало, что мы не будем сражаться между собой, а будем биться с ними, по крайней мере, в первых схватках. Эта новость существенно снизила напряжение в казарме в последние дни. Все-таки, мы успели хорошо сдружиться, и сражаться друг с другом по жребию на боевых мечах было бы делом неприятным.
Я еще раз встречался с Мазуром, который прибыл к нам еще на одну тренировку и опять встал в паре со мной. Когда я увидел Мазура, я испугался, что все мое лечение пошло насмарку, выглядел он ужасно: хромал на обе ноги и был каким-то пепельно-серым. Когда мы встретились на арене, я понял, что «играть дурака» – это не мое изобретение. Взглянув в глаза Мазуру, я понял, что он полон сил и энергии, но тщательно это скрывает. Лицо его было аккуратно вымазано чем-то серым, так что с трех шагов действительно казалось, что он при смерти. Когда мы встали друг напротив друга, Мазур полушёпотом сказал:
– Алексей, мы не будем с тобой пока афишировать мое выздоровление, потому выбей сейчас меч из моей руки, и я удалюсь с арены. Так нужно, вечером приходи ко мне, поговорим.
Я сделал то, о чем просил меня Мазур, и наблюдал великолепную актерскую игру, как Мазур после того, как я выбил меч у него из руки, поднял руки в знак поражения, взял меч и, навалившись всем телом на Сафия, ушел прочь с арены. Я видел счастливое лицо Липина, который видимо только и ждал турнира, чтобы получить право бросить вызов Мазуру, и именно поэтому тот не показывал, что он выздоровел. Все-таки схватка, с Липином – это ведь не простая задача, поэтому Мазур «валял дурака», чтобы внушить противнику иллюзию легкой победы. В общем-то, данная военная хитрость была повсюду, никто не хотел открывать своих козырей перед противником до настоящего боя, каждый старался найти тот самый финт, который он применит в последний момент и который позволит выстоять или хотя бы выжить на арене, когда там в ход пойдет настоящее боевое оружие, а не деревяшки. В общем-то, я тоже не открывал своего боевого потенциала даже перед своей командой и ни разу еще не дрался ни с кем в спарринге в полную силу, ну, разве что, сделал исключение против Хана, после сражения с которым я сразу увидел в глазах Хилта, нашего сотника, хитрый прищур и оценивающий взгляд.
«Ох, не так прост этот немец, как рисуется», – прямо говорил его взгляд. Но Хилт не собирался в этот раз на турнир, так как он и так должен был получить серебряный ярлык в случае выигрыша нашей команды или бронзовый в случае нашего поражения. Но, судя по всему, он был уверен в нашей победе и потому уже видимо праздновал ее, хотя и не терял бдительности.
Я