солнце еще не высоко и что вода достаточно хороша для питья.
Больше она ничего не сказала и повела Джея к дому судьи – мимо форта, где скучающие солдаты свистели и кричали ей вслед, потом все дальше от реки, по грязной проселочной дороге, пока не остановилась перед домом. Он был роскошным по меркам Виргинии, но считался бы коттеджем йомена в Англии.
– Дом господина Джозефа, – коротко сказала женщина, повернулась и оставила его стоять перед грубой деревянной входной дверью.
Джей постучал и, услышав голос, пригласивший войти, открыл дверь.
Дом был поделен на две половины. Самая большая комната, куда вошел Джей, служила кухней и столовой. Отдельной приемной не было. В дальней части находилась лестница, ведущая в спальни наверху. Легкая деревянная перегородка – едва ли можно было назвать ее стеной – отделяла хозяйскую спальню на первом этаже от остальной части дома. Сам господин Джозеф сидел за грубо сколоченным столом в гостиной и что-то писал в толстой тетради.
– Вы кто?
– Джон Традескант из Англии, – сказал Джей и протянул записку от губернатора.
Господин Джозеф быстро прочитал ее.
– У меня нет для вас проводника из местных, – резко бросил он. – Не ожидаю я и прибытия посыльных. Вам придется подождать, сэр.
– А может, какой-нибудь белый согласился бы время от времени совершать вылазки со мной. Может, слуга или работник, которого могли бы отпустить, – запинаясь, проговорил Джей.
Он посмотрел на судью, выражение лица которого отнюдь не обещало немедленной помощи.
– Может, хоть на пару часов.
Господин Джозеф покачал головой.
– Сколько времени вы уже здесь? – требовательно спросил он.
– Только что прибыл.
– Когда пробудете подольше, поймете, что свободного времени ни у кого нет, – мрачно пояснил судья. – Ни минутки свободной. Оглянитесь вокруг. Все, что вы видите, пришлось силой вырывать из здешней земли. Вспомните свой корабль – там что, в трюме везли дома? А может, плуги? Булочные? Рыночные прилавки? – Он помолчал, чтобы подчеркнуть сказанное, и снова покачал головой. – Нет, и поэтому мы практически ничего привезти сюда не можем. Все, что нам нужно, приходится выращивать или делать здесь. Все. От дранки на крыше до льда в подвале. И все это приходится делать людям, ехавшим сюда не для того, чтобы заниматься фермерством. Все они стремились сюда в надежде подбирать золотые слитки на морском берегу или изумруды в реке, доставать жемчужины из каждой раковины. Поэтому нам не только приходится пахать землю деревянными плугами, которые мы сами и вырезаем, но и пашут-то фермеры, никогда раньше лемеха-то не видавшие, хоть деревянного, хоть металлического! И учить их приходится всему с самого начала. А учат их люди, которые приехали сюда добывать золото, но получилось так, что теперь они выращивают табак. Вот так и выходит, что нет у нас ни единого мужчины, ни женщины, ни даже ребенка, у которого нашлась хотя бы одна свободная минутка помимо работы.
Джей ничего не сказал. Он