сработало. Немного погодя Клэй отвел взгляд от темнеющего небосклона и отправился домой.
У западной заставы он перекинулся парой слов со стражниками. Те полюбопытствовали, слыхал ли он о кентавре у Тасселевой фермы и что он думает о сражении на западе. Бедолагам в осажденной Кастии наверняка приходится худо. Да и вообще, дурное дело. Гиблое.
Он шел по тропке, осторожно ступая, стараясь не подвернуть ногу на кочках. В высокой траве стрекотали сверчки, ветер шумел в кронах деревьев, будто океанский прибой. Остановившись у придорожного святилища Летнего короля, Клэй швырнул тусклый медяк к ногам изваяния, отошел на пару шагов, вернулся и бросил еще одну монетку. Здесь, вдали от города, уже сгустились сумерки, и снова захотелось взглянуть в небо.
«Лучше под ноги смотри, – строго велел он себе, – а прошлое ворошить незачем. У тебя, Клэй Купер, сейчас есть то, чего ты сам хотел: жена, дочка, простое житье… Честная жизнь. Спокойная…»
Ну, тут старый приятель Гэбриель только фыркнул бы насмешливо: «Честная жизнь? Честно жить – скукотища, а спокойно жить – та еще тягомотина». А сам, между прочим, семьей обзавелся гораздо раньше Клэя. И дочурка у него сейчас уже совсем взрослая.
Однако образ Гэба так и маячил перед глазами. Вот он, Гэбриель, молодой, дерзкий, блистательный, с презрительной усмешкой заявляет: «Эх, а ведь когда-то мы были великанами… На весь свет прославились. А теперь…»
– А теперь мы старперы, – пробормотал Клэй в темноту.
Ну и что с того? Встречал он настоящих великанов, мудаки они все.
Призрак Гэбриеля неотвязно следовал за Клэем до самого дома – с лукавой ухмылкой скользил вдоль дороги, приветливо махал рукой, сидя на соседском заборе, скорчился нищим бродяжкой на крыльце у порога… Только этот Гэбриель не был ни молодым, ни дерзким, а блистал, как трухлявая доска со ржавым гвоздем. В общем, выглядел хуже некуда. Заметив Клэя, он встал и улыбнулся грустно-грустно, самой печальной улыбкой на свете.
Призрак окликнул Клэя по имени – голос звучал так же естественно, как стрекот сверчков и завывания ветра в кронах. А потом робкая улыбка исчезла, и Гэбриель – живой, настоящий Гэбриель, а вовсе никакой не призрак – припал к плечу Клэя и застонал, цепляясь за руку, будто мальчишка, напуганный темнотой:
– Клэй… умоляю… помоги.
Глава 2
Роза
Когда Гэбриель успокоился, они вошли в дом. Джинни, поджав губы, стояла у плиты. Гриф завилял куцым хвостом, подскочил к Клэю, быстро обнюхал хозяина и принялся изучать Гэбову ногу, будто обоссанное деревце, – ну, воняло от нее не меньше.
Видно было, что старому приятелю худо. Спутанная копна волос, нечесаная борода, одежда – грязные лохмотья, из продырявленных сапог выглядывали чумазые пальцы, как уличные мальчишки из подворотни. Руки нервно подергивались, пальцы дрожали, скрючивались, теребили край рубахи. Но хуже всего – глаза на изможденном лице: впалые, взгляд затравленный, словно Гэбриеля окружало то, чего видеть не хочется.
– Отвяжись,