не кричал, а как-то странно хрипел, медленно поворачиваясь к ней. Она сначала увидела его полные ужаса глаза, бледное лицо, и только потом его руку. Из нее буквально хлестала кровь, заливая все вокруг – их тренировочные рюкзачки, брошенные тут же в кучу, осколки бутылки, семкины брюки и ботинки… Алене стало плохо, у нее закружилась голова, не хватало воздуха. Остальные пацаны стояли вокруг в шоке, как окаменевшие. А семкин хрип превратился в жуткий стон и вой. Вид крови и звуки, издаваемые Семкой, напомнили Алене кадры из военных фильмов – там тяжелораненные очень похоже вели себя. А их всегда спасали девушки-санитарки. Единственной девушкой сейчас была она. Так что же, придется ей?.. Была не была… Алена схватила шарф, зажмурилась, чтобы не смотреть на кровь, и туго, сколько хватило сил, перетянула Семке запястье.
– Жди здесь! – она побежала в школу. К счастью, Кирьяков еще не успел уйти. Увидев Алену, он без слов понял – что-то случилось. Страшное…
Все обошлось в конце концов. Иван Петрович остановил кровотечение, вызвал скорую. Распоротую кисть Семке зашили, месяца через два он уже снова появился на тренировке.
Кирьяков запретил кому-либо заниматься этим «подпольным тамешивари» под страхом отчисления из секции. Да он мог бы ничего и не говорить, и не запрещать – никто и не помышлял больше об этом…
Автобус снова наполнялся пассажирами – размявшимися, поевшими, покурившими, и оттого шумными и жизнерадостными. Загрузилась уже изрядно подвыпившая компания. Видимо, в кафе они продолжали свой преждевременный праздник. «И какая им теперь свадьба? Кому они теперь там нужны будут?»
Она сидела в своем углу с закрытыми глазами, все думали, что она спит, и никто не беспокоил. Пазик прочихался, подергался и снова запрыгал по раздолбанной дороге.
Теперь в наушниках был «Сhild in time», эта безумно заряжающая энергетикой композиция «Deep Purple». Но она и здесь была не согласна с привычным для всех переводом. Нет, не «Дитя во времени», правильный перевод был «Дитя, придет время». И это название ей нравилось гораздо больше. Да, она сейчас тоже надеялась, что придет время… И все выяснится, встанет на свои места…
Через год, у Алены был уже зеленый пояс, в их группе появилась вторая девчонка, Гульнара, симпатичная то ли буряточка, то ли татарочка. Она была не новичок в карате, занималась до этого несколько лет, у нее был даже коричневый пояс. Она переехала из какого-то другого города, вот и оказалась у Кирьякова.
Алена быстро с ней подружилась, у них оказалось много общих интересов, причем Гуля была так же фанатично предана карате и, как она сама говорила, «ловила кайф» на тренировках. Теперь у Алены был постоянный спарринг-партнер на кумите, их часто ставили в пару.
Гуля быстро поняла, что в ката Алена гораздо сильнее, но ей самой больше нравилось кумите. Она считала, что карате – это просто бой. И главное – победа над соперником. И сама была отчаянной, напористой и неуступчивой. Они часто спорили, но благодаря Гуле Алена быстро подтянула