хирурга в руках у художника,
Образ подопытный. Врет палантир.
Скальпель выводит черед виражей
От заостренных эльфийских ушей
До притупленных клыков, что напротив,
В поисках если не истин, то вшей.
Мелочность – не до героев врагам,
Местность токсична, отсутствует храм,
Вши – актуальней, чем тысяча истин,
Дарят реальность волшебным мирам,
Смертность святыням, презренье богам,
Терпкой слезой кровоточит Сезам,
В душу пудовую Средневековья
Вогнан клинком доэдемовский срам.
Где он, желанный от века изгиб
Тела и век… Ближе ядерный гриб.
Всходит на подиум кукла живая,
Жертва фантазии – твой прототип.
От тоски
От тоски по нежити – замерзаю…
Не плывется мне по течению
Зависаю глыбой базальтовой
Над трюкачеством построения
И слежу как в небе разверзнутом
Пробужден манящими чарами
Слон плывет – и кажется мизерным
Под бумажным огненным шариком
Глыба рухнула. Раскололася.
Что не выболтала – подсказали
Что ж зову тебя
твоим голосом
и твоими плачу глазами.
У тебя во сне
У тебя во сне умерла лиса
В общем, рыжая, но
С сединой в хвосте.
А тебе во сне было все равно,
Что бессмертны все, начиная с тел,
Что повсюду пляски, свирель и смех,
Что повсюду гильдии лисенят,
Что повисший клочьями ржавый мех —
Это мерзость, брат,
Это старость, брат.
Что конец строки – не конец реки,
Что конец реки – не конец воды.
В океане душ не видать ни зги,
Но зато тепло не дает остыть.
И мешок снотворного в водах Ли
Не позволит трех усыпить за раз.
И плывут киты, и глотают нас,
Чтобы нами плюнуть на край земли.
Из пушек по облакам
Из пушек по облакам…
Но – прицельно.
Первый встречный,
Он же – последний,
Лишь повыше подтянет
Свой воротник пальто,
Удаляясь из Ничего —
В Ничто.
Покосившись,
Как дырявая крыша,
Валит на землю небо.
Черный он или белый,
Этот день позади —
И вниз
По мокрым перилам рая
Я съезжаю, не прекращая
Поиск, который вышел
Снова длинней,
чем жизнь.
Французская баллада
Русалки рыжей длинноногий шаг…
И вот в глаза заглядывает утро.
Из лабиринтов закулисных шахт
Следы зазубрин цвета перламутра
Выводят тварей прямо в полдень, будто
Твой черный сон переломил печать.
И, яростно наверчивая сутры,
На свет выходят с белыми играть
Сатрапы параллелей чернокудрых
И накрывают