история психики.
Не от мозга к психике, а от психики к мозгу, к его строению» (Эльконин. Выдержки, с. 360).
А теперь переведите это на обычный язык, просто поставьте вместо психики душу. И у вас получится, что мозг развивался в соответствии с тем, как этого требовала человеческая душа…
Когда сумерки заползают вечерами в мой кабинет и укладываются, точно гончие псы вечности, греться у моих ног, я задаюсь иногда вопросом: осознавали ли хоть раз в жизни те люди, что творили научную психологию, что всего лишь видят сон? Нескончаемый кошмар о том, как их души мятутся в одном из описанных Данте кругов. И он так страшен, что они не могут от него проснуться, даже воплотившись в человеческие тела на планетке, неимоверно далеко отстоящей от держащей их бездны…
Надежда русской психологии в третьем круге
И все же надежда есть. Даже несмотря на то, что в третье тысячелетие Русская психология выходила в смятении и разброде. В 1989 году на последнем Всесоюзном съезде психологов советская психология подвела итог своей деятельности и сама признала, что он неудовлетворителен и неутешителен.
1989 год! Я даже не знал об этом съезде тогда. Но именно в восемьдесят девятом я запустил свою Этнопсихологическую исследовательскую лабораторию, которая живет и работает все эти годы под разными именами. За это время мы прошли путем культурно-исторического эксперимента от возрождения древнейших обрядов, описанных в русской истории и этнографии, и до создания Академии Самопознания. И уже несколько последних лет мы изучаем, что такое душа. Душа человека, душа народа, моя душа…
Мы работаем как прикладники и для прикладников и накопили материал, который, на мой взгляд, уже обладает достаточным качеством исследований, чтобы его публиковать. Прямо сейчас ведется исследование того, как работать прикладнику, избравшему считать своим предметом не психику, а душу. И вы знаете, вывод удивителен: психология – точная наука. Возможно, единственная точная наука из всех, во всяком случае – основа для всех точных наук, потому что именно она описывает те самые «идеальные объекты», которые позволяют быть точными логике, математике, физике…
Но пятнадцать лет назад мы не знали, что выйдем на это, мы просто не хотели жить по-старому и искали способы жить по душе.
Психологическое сообщество жило как раз наоборот. После того съезда оно сначала пыталось не замечать собственных выводов, потом очень много делало для того, чтобы стать хотя бы далекой и нищей научной провинцией Соединенных Штатов Америки. А под конец вдруг начало разражаться сочинениями, вроде «Психологии души» профессора Шабельникова, которые были, конечно, симптоматичны, но преследовали лишь одну цель: сохранить все, как было, лишь поменяв имена.
И все казалось безнадежно. Да оно и до сих пор таким кажется, если читать то, что издается как одобренные сообществом сочинения. Но жизнь идет, жизнь утекает из сообщества, люди, приходящие в него, приносят с собой сомнения в том, что такая психология кому-то нужна.