своём пути, роняя посуду на пол и с хрустом топчась по черепкам, попеременно хватаясь за сердце и за припрятанную, как она считала, крайне тщательно, среди тряпья шкатулку. Я сидела с прямой спиной и непроницаемым лицом, делая вид, что подобное поведение совершенно нормально. Хотя, если сравнить с другими произошедшими за день событиями, то, пожалуй, так и есть.
В конце концов женщина просто обессиленно рухнула, обхватив мои ноги и заливая слезами и без того многострадальную одежду:
– Простите, госпожа! Нам нечем вам отплатить! В этой шкатулке всё сбережения, но я понимаю, что этого недостаточно. Прошу, заберите что угодно, хоть мою жизнь, только не трогайте Тахру!
– Я вам что, ведьма из сказок? – я вскочила, оттолкнув просительницу, и принялась ходить туда-сюда, зло расшвыривая по углам черепки битой посуды. – Я похожа на того, кто вылечит ребёнка, а потом явится, чтобы испортить ему жизнь?
Лиса беспомощно сидела на полу:
– Но предания говорят… Вы же ведьма, госпожа…
– На кой мне сдался твой ребёнок?! Похоже, что я своего не могу родить? Только попробуй вякнуть про мой возраст! – я предупредительно показала кулак. Знаю, что давно должна быть замужем. Но… Но шли бы вы все в гоблинову дырку!
– Простите, госпожа…
Кажется, бедная женщина ни на шутку перепугалась. Наверное, не следовало играть с ней в светские беседы. Я устало опустилась на пол рядом с Лисой и заглянула в наполненные слезами глаза:
– Дайте мне платье. Как видите, моё никуда не годится, а отправиться домой я сейчас не могу. И хорошо бы умыться.
Находящиеся в наших владениях, то есть, во владениях брата, деревни не бедствовали. Люди оставались вполне довольны и сыты, не жаловались и всегда при необходимости получали помощь от господина. Но в самом дорогом платье Лисы я не смогла бы отправиться даже в сад, когда никто не видит. Блёклое, серое, хоть и довольно аккуратно сшитое, оно, к тому же, висело на мне мешком: прежняя хозяйка, хоть и не могла считаться толстой, по всем параметрам была куда как шире. С другой стороны, прогуливаться ни по саду, ни по замку, ни по любому другому месту, где можно пересечься со знакомыми из прежней жизни, я не собиралась. К тому же, это очень по-женски – ознаменовать новый этап жизни новым платьем. А если его немного подвязать, оно сядет не так уж плохо, как будто я крайне хрупкая и нежная, что, разумеется, чистейшей воды неправда.
– Благодарю, Лиса. Платье чудесное, – соврала я.
– И вы прекрасно в нём смотритесь, – ответила тем же ограбленная женщина.
Хоть я и не настаивала, но заботливая спасительница собрала в довесок небольшой узелок: упаковала гребень, который действительно был необходим, немного еды (я едва не заплясала от радости, но сдержалась, чтобы не выглядеть недостойно), небольшой ножик, которым стоило бы на кухне орудовать, а не в дорогу брать. От кресала15 я вежливо отказалась, на всякий случай тайком проверив, работает ли магия или снова решила впасть в спячку. Даже Твари перепало немного ласки и воды. И ещё неизвестно,