сможет, ключей у него нет. Уходя, он оставил свою связку в ключнице, в прихожей, и она болталась там все эти месяцы, мертвая и пугающая, как висельник – еще одно жестокое напоминание о Катином одиночестве.
Они молчали, стоя по разные стороны двери, как в плохом кино.
– Зачем ты пришел? – с трудом выговорила Катя, думая, что он не услышит. Но Артур услышал.
– Ты ведь уже поняла.
Поняла, вот именно. Поэтому-то лучше не открывать!
Катя повернула ключ в скважине и отворила дверь, пуская Артура на порог и – обратно в себя, в свою жизнь, в свои мысли, сердце, душу.
Она смотрела на него – такого родного, и думала, что не знает, не может понять, красив ли он? Хорош ли? Изменился или остался прежним? Артур просто стоял здесь, возле нее. Он просто был – и этого было достаточно.
Катя вспомнила, как в начале зимы он произнес:
– Мы переплелись слишком тесно, я уже не могу понять, где ты и где я. Люблю я тебя или себя в тебе.
– К чему эти глубокомысленные разговоры? Люди или хотят быть вместе, или нет. Ты, видимо, не хочешь, если бросаешь меня.
Она сказала это, все еще надеясь, что он передумает. Понимала, как жалко звучат ее слова, но не смогла заставить себя промолчать. Артур улыбнулся кривой, смазанной улыбкой и, ничего не ответив, ушел.
А теперь, вспоминая его слова, Катя наконец-то поняла, что он имел в виду. Они слишком вросли друг в друга.
Когда отношения прохладные, рациональные, равнодушно-дружелюбные, люди могут существовать в них годами, десятилетиями, не опаляя души. Но при таком взаимопроникновении, единении, нужно либо слиться до конца – и это будет навсегда, до гроба и даже за гробом. Либо, если тянет на волю, если ощущаешь постоянный позыв вырваться, – нужно расстаться.
Наполовину слиться с кем-то невозможно. Нельзя немножко верить, чуть-чуть жертвовать. Это сплошное мучение, оголенный нерв: стоит задеть неловко, и боль стреляет в голову, валит с ног.
– Зачем цветы? – спросила Катя, чтобы разрушить это наваждение. Она прислонилась к стене, будто ища у нее защиты.
– Не только цветы, – сказал он и полез в карман.
Она следила за тем, что Артур делает, с таким страхом, будто ждала, что он достанет пистолет и застрелит ее.
Артур вытащил маленькую красную коробочку. Открыл, подал ей.
– Что это? – спросила она, не отрывая взгляда от его лица.
– Взгляни. Мне кажется, красивое. – Он вдруг как-то смешался, поднял руку, чтобы коснуться лба, как всегда делал в минуты волнения, но в ладони был зажат букет. Артур отдернул руку, как будто его ужалили, и опустил цветы к полу, словно меч. – Прости, я говорю совершенно не то, что нужно. Веду себя как идиот. Просто боюсь все испортить. Хотя куда уже… Пожалуйста, выходи за меня замуж.
Катя, наконец, опустила глаза и посмотрела на кольцо.
Оно действительно было красивым.
Но это было не важно.
– Мы ведь уже… – голос ее дрогнул, она недоговорила. – И развелись.
Развели их быстро и без проблем: детей нет, имущественных претензий