к живописи с прохладным равнодушием и меньше всего любил как раз пейзажи, но ему нужно было немного подождать и только затем пойти следом. Пусть усядется, устроится, увлечется аукционом.
«Кстати, почему ее пригласили? Может, назначена встреча? Кем она работает и где?.. Ничего, Катя-Катерина, скоро познакомимся поближе, и я узнаю все твои секреты. Они же у тебя есть, правда?»
Глеб приблизился к двери пятого зала и остановился, ожидая вопроса.
– Добрый день. Ваше приглашение?
– Честно говоря, забыл его дома, но, думаю, вы меня пропустите и так. Я, знаете ли, давно мечтаю прикупить знатные часы, да все некогда. – Глеб коротко улыбнулся, в его глазах полыхнул огонь. Той самой особой силы стало чуть меньше. – Сейчас я пройду, – тихо добавил он. – А ты будешь стоять и молчать. Все просто.
Мужчина в черном костюме еле заметно вздрогнул и, мгновенно потеряв интерес к стоящему напротив гостю, отвернулся. Глеб дернул изогнутую ручку двери на себя и зашел в зал. А вот теперь на сцену должны выйти уверенность и наглость, иначе не получится устроиться рядом с Екатериной Щербаковой, и что-то важное наверняка останется незамеченным. А сейчас, по сути, важно все. Да уж, порадуют любые подробности.
«Ну что, малышка, начнем игру?»
Глеб подошел к скучавшему в углу стулу, подхватил его и решительно зашагал к сцене, перед которой полукругом в несколько рядов стояли широкие кресла с низкими спинками.
Катя сидела в предпоследнем ряду ближе к краю, и это было очень удобно: не придется пробираться вглубь, все пройдет тихо, без привлечения чьего бы то ни было внимания.
«Кажется, мне следует поторопиться, – хмыкнул Глеб, заметив, что Катя разговаривает с двумя мужчинами. – Один справа, другой слева… Картина маслом! А я, пожалуй, скромно пристроюсь сзади, не против? Жди, уже иду».
Он хохотнул и ускорил шаг.
Пятый зал кардинально отличался от остальных: нет предметов искусства и старины, с небольшим подъемом сцена, темно-коричневая трибуна с двумя аккуратными микрофонами, широкий белый экран по центру противоположной стены, ряды мягких бордовых кресел. До начала аукциона оставалось полчаса, еще не все приглашенные собрались, и шум голосов пока не нарушал тишину.
Подойдя ближе к сцене, Катя попыталась отыскать свое место, но оказалось, что нумерация имеет странную логику: последовательность шла не по горизонтали, а скакала в шахматном порядке, а на некоторых креслах была указана не только цифра, но и буква. Создавалось впечатление, что расстановкой занимался или чудаковатый администратор, или слишком уж творческая личность. Катя, улавливая в душе ноты волнения и удовольствия, предпочла второй вариант. Происходящее нравилось, интрига захватывала, веселье щекотало нос, и приходилось сдерживать постоянную улыбку.
«Чувствую себя сказочной принцессой, заблудившейся в лесу».
Наконец, добравшись до двадцать шестого места, Катя вздохнула с облегчением,