не соответствовала бы ни одной позиции, всерьез отстаиваемой даже самыми крайними оппонентами «свободы воли». Они утверждают, что поведение личности в каждый момент времени, ее реакция на тот или иной набор внешних обстоятельств определяются совместным действием наследственной внутренней организации и всего предшествующего опыта, так что каждый новый опыт интерпретируется в свете всего предыдущего индивидуального опыта, – кумулятивный процесс, порождающий в каждом случае отдельную уникальную личность. Эта личность действует как своего рода фильтр для внешних событий, вызывая соответствующее поведение, которое может быть с уверенностью предсказано только в исключительных обстоятельствах. Детерминистская позиция утверждает, что совокупные результаты наследственности и прошлого опыта составляют целое индивидуальной личности и поэтому не существует никакого другого «я», на характер которого не влияли бы никакие внешние или материальные факторы. Это значит, что все те факторы, влияние которых порой непоследовательно отрицают те, кто не признает «свободу воли», такие как рассуждение и аргументация, убеждение или порицание, ожидание похвалы или неодобрения, на самом деле относятся к числу наиболее важных, определяющих личность, а через нее и отдельные действия человека. Именно потому, что не существует никакого отдельного «я», которое пребывало бы вне цепи причинно-следственных связей, не существует и такого «я», на которое мы не могли бы попытаться разумно повлиять с помощью вознаграждения и наказания[150].
То, что мы на деле часто можем влиять на поведение людей с помощью обучения и примера, разумного убеждения, одобрения или неодобрения, вероятно, никогда всерьез не отрицалось. Поэтому правомерным остается только один вопрос: в какой степени на определенных людей, находящихся в определенных обстоятельствах, может повлиять знание, что из-за их действий их станут оценивать хуже или лучше или что после их ждет вознаграждение или наказание.
Строго говоря, не имеет никакого смысла расхожая фраза «Человек не виноват в том, что он такой, каков есть», потому что цель возложения на него ответственности состоит именно в том, чтобы сделать его другим, чем он есть или мог бы стать. Если мы говорим, что человек отвечает за последствия своих действий, то это не констатация факта и не указание на причинную связь. Это утверждение, конечно, было бы необоснованным, если бы ничто из того, что он «мог бы» сделать или не сделать, не сказывалось на результате. Но когда мы используем в этой связи такое выражение, как «мог бы», мы не имеем в виду, что в момент принятия решения что-то в нем сработало иначе, чем это было обусловлено действием закономерных причинных связей в данных обстоятельствах. Утверждение, что человек несет ответственность за свои поступки, скорее нацелено на то, чтобы сделать его действия иными, чем они были бы, если бы он не верил в истинность этого положения. Мы наделяем человека ответственностью не для того, чтобы сказать, что он – такой, какой он есть