родителям.
С другой стороны, был и противоположный страх, что она станет ненужной, не сможет помогать многочисленным родственникам. И было, соответственно, противоположное желание «вернуть всё обратно».
Первичная выгода. Панические атаки избавляют от необходимости сталкиваться с противоречивыми страхами и решать внутренний конфликт.
Вторичная выгода в том, что панические атаки ограничивают возможность работать на износ, оберегая клиентку от желания «вернуть всё как было», снова устроиться на четыре работы и забыть о своих настоящих потребностях. Пока болезнь есть, она может позволить себе не помогать родственникам в таком объёме, как от неё ожидают. Панические атаки как бы оправдывают её в глазах окружающих, а самое главное – в собственных глазах.
Приступы паники прошли, когда женщина отказалась от мысли, что нужно «всё вернуть», а вместо этого расставила приоритеты, поняв, что на самом деле значимо для неё в жизни, перестала насиловать себя, научилась относиться к себе как к ценному человеку вне зависимости от того, на скольких работах она трудоустроена. Кроме того, как это обычно бывает, постепенно выяснилось, что и родственники способны справляться самостоятельно, без какой-либо особой опеки с её стороны.
Мужчина, 30 лет. В процессе развода с женой. Панические атаки впервые были 10 лет назад, когда расстался с девушкой. Прошли без лечения после того, как начал отношения с другой женщиной, на которой впоследствии женился. Сейчас, после переезда жены и детей в другое место, снова появились панические атаки, боязнь уйти далеко от дома. Страх постепенно нарастает по мере удаления от дома, но как только он поворачивает назад, страх проходит, а обратная дорога даётся значительно легче. Довольно обычным в таких случаях образом объясняет свои страхи:
– Если что-то случится с моим здоровьем, то на улице мне никто не поможет.
– А есть какие-то основания думать, что с вами на улице что-то случится?
– Да нет, я, в принципе, здоров.
– Угу. А дома кто поможет?
– А дома… (Пауза.) Получается, теперь тоже никто не поможет…
Из диалога со всей очевидностью следует, что страхи связаны с болезненным процессом расставания (настоящий страх), а не с надуманной ситуацией внезапного приступа болезни на улице (иррациональный страх). Как выяснилось во время психологической работы, клиент не представляет себе, как он будет жить один, с чувством ненужности и покинутости. Жизнь вне пары представляется ему бессмысленной, при мыслях об этом возникает отчаяние.
Настоящий страх в этом примере – это страх быть оставленным, невостребованным.
Мнимый страх в этом случае выполняет защитную функцию, замещая рациональный – ужас расставания, ненужности, покинутости и бессмысленности.
Первичная выгода. Лучше я буду бояться каких-то неожиданных проблем со здоровьем, чем впадать