подъезд, протирала окна и перила. Жильцы за чистотой следили и даже развели на подоконниках цветы в пластмассовых горшках.– Это, скорее всего, вопрос самоуважения. Собрались бы и тряхнули местную власть! – и тут же про себя усмехнулся.– Замучаешься трясти, эту власть! Она сама кого хочешь, до поноса затрясёт».
Он нажал на кнопку возле облезлой, давно не крашеной, деревянной двери. Вглубь полетел пронзительный звонок. Через какое-то время дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял мятый, заспанный мужик неопределённого возраста.
– Чё надо? – мужик почесал лохматую макушку и сощурился, фокусируя взгляд на визитёре.
– Здравствуйте. Мне нужен кто-нибудь из родственников Македонова Владимира Фёдоровича.
– Нет тут таких.
Дядька потянул на себя ручку, пытаясь избавиться от гостя. Полицейский сильной рукой удержал дверь и, достав из кармана удостоверение, сунул в нос мужику.
– По нашим сведениям, здесь прописан Македонов Владимир вместе со своей матерью. А вы кто? Покажите паспорт!
– Свалился ты на мою голову! Заходи.– мужчина удалился вглубь квартиры, а Вильницкий, перешагнув через порог и прикрыл за собой дверь.– Вот смотри.– дядька вернулся через секунду и протянул паспорт.– Я здесь живу примерно три месяца. У этих Македоновых, жильё купил. С женой развёлся, вот на что денег хватило, то и купил. Сам видишь, халупа жуткая. А прежние хозяева куда-то съехали.
– А покупку как оформляли? Встречались с хозяевами?
– Нет. Всё сделали через риэлтера. Македоновы, похоже, ещё не выписались с этой жилплощади.– мужик развёл руками.– Ничем не могу помочь. Если что-то хочешь узнать, спроси соседей, они все друг друга знают, расскажут, куда подевались прежние жильцы.
Вильницкий вышел на площадку, досадуя на то, что придётся скитаться по неопрятным квартирам. И вообще, зачем им это надо? По убийству Мешьшова Вовы топчутся на месте, а тут ещё вылезла непонятная фигура археолога. Ведь ясно, что несчастный случай! Хоронить, конечно, надо по-человечески, не в Турции же закапывать по мусульманским обычаям. Делать нечего, полицейский шагнул к двери напротив и позвонил. Открыли тут же, как будто кто-то стоял у порога с той стороны, и ждал непрошеного гостя. Сразу выяснилось происхождение кислого, капустного запаха. Перед полицейским, часто моргая, образовалась женщина непонятного возраста, с блеклыми, затянутыми в узел на затылке жидкими волосами. Через секунду к ней присоединились ребятишки. Одна девочка подросток остановилась у матери за спиной, двое маленьких уцепившись за подол, настороженно поглядывали на Вильницкого. То, что эта компания родственники, было видно невооружённым взглядом: все имели светло-голубые, бездонные, как вода, слегка выпученные глаза и круглые лица с выпирающими скулами. От такого внимания полицейский слегка растерялся и, достав очередной раз из кармана удостоверение,