Рабия.
– Но вы были с ним знакомы? – повторила вопрос Ардери.
– Я не религиозна.
– Значит, вы знаете, что он был священником?
Рабия хотела было ответить, но Ахиллес коснулся ее руки.
– Тот факт, что он был священником, освещался в газетах, суперинтендант, – сказал он. – И в региональных новостях об этом тоже упоминалось. Я знаю, что он был священником, хотя также не религиозен и не принадлежу ни к одной из конфессий. Все это стало достоянием общественности после смерти данного человека.
– Конечно. – Казалось, что эти откровения не произвели на Ардери никакого впечатления. – Но вот что не стало достоянием общественности, так это его ежедневник. А в нем встречается имя Ломакс. Сержант?
– В период с двадцать восьмого января по пятнадцатое марта – в общей сложности семь раз, – сообщила Хейверс, сверившись со своими записями.
Ответила Рабия не сразу, пытаясь оценить все последствия своего ответа. А потом приняла решение.
– Мы встречались с ним по семейным делам. Я никогда не думала о нем как о священнике, потому что встречалась с ним не как со священником.
– А могу я спросить вас, зачем вы с ним встречались? – продолжила Ардери.
– Если вы объясните, почему это для вас важно, – вежливо произнес Ахиллес.
– Мы с сержантом проводим здесь оценку двух расследований, касающихся смерти мистера Дрюитта.
Это понравилось Рабии еще меньше, чем тот факт, что полиция видела ее фамилию, которая семь раз упоминалась в ежедневнике умершего.
– Если начистоту, – сказала она, – два моих взрослых сына употребляют наркотики. Один из них в ремиссии, второй – нет. Тому, кто сейчас в ремиссии, было действительно очень плохо. Его средняя дочь умерла восемнадцать месяцев назад после продолжительной болезни. Сын никак не мог с этим справиться, так что я хотела – мне это было необходимо – с кем-то поговорить об этом. И мне порекомендовали мистера Дрюитта.
– А кто порекомендовал? – поинтересовалась старший суперинтендант.
Рабия замолчала. С ней сейчас происходило именно то, что происходит со всяким, кто соглашается поговорить с полицией и говорит больше, чем просто «да» или «нет». Надо отвечать как можно проще.
На улице неожиданно мявкнул кот – это был призыв к битве. Еще один кот ответил. За этим последовал – к счастью, короткий – визг обоих животных, начавших драку. Рабия состроила гримасу. «Интересно, – подумала она, – будут ли они возражать, если я выйду и разгоню этих кошаков?» Но никто из сидящих в комнате, казалось, не заметил шума.
– Миссис Ломакс? – поторопила ее суперинтендант.
– Я пытаюсь вспомнить… Кажется, кто-то из танцоров в моей группе. Или один из тех, с кем я вместе тренируюсь.
– Тренируетесь?
– Да, я занимаюсь бегом.
– А почему вы не можете вспомнить?
– Почему вы не помните?
Эти фразы они, то есть детективы, произнесли в унисон.
– Память моего клиента, – встрял Ахиллес, –