о покушении на жизнь Верховной Жрицы, разнеслись повсюду с быстротой лесного пожара. К тому времени, когда Рис и Адриан появились в общем зале, там уже было не протолкнуться. Все разговоры велись приглушенными голосами, как будто громкое слово могло вызвать неудовольствие храмовников. Страх нависал над толпой грозовым облаком, но в нем таились молнии гнева.
Что, если Лорд-Искатель объявит Право Уничтожения? Этот вопрос повторялся снова и снова. Смириться с мыслью, что всех магов башни до единого могут предать мечу, было нелегко. Право Уничтожения, которым обладали храмовники, должно было применяться только как последнее средство в том случае, если Круг безнадежно погрязнет в запрещенной магии. По всей вероятности, именно это и произошло в Киркволле. Если Право Уничтожения с тех пор не объявлялось ни разу, то, безусловно, лишь из опасения вызвать новый мятеж… но кто знает, когда чаша терпения храмовников переполнится?
Судя по речам Адриан, тот же самый вопрос можно было задать и о магах. Она не верила тому, что Лорд-Искатель говорил о Жанно. Каким образом маг-одиночка мог так близко подобраться к Верховной Жрице? Адриан считала, что вся эта история выглядит крайне подозрительно и что попытку покушения придумали храмовники, дабы привлечь на свою сторону общественное мнение.
Рис не был в этом уверен. Среди либертарианцев ходили слухи, что некоторых магов уже не устраивают мирные пути освобождения, тем более что после роспуска Коллегии чародеев таких способов и не осталось. Эти маги стремились действовать – даже если придется силой тащить за собой не желающих драки собратьев. С них сталось бы ради победы пустить в ход запрещенные ритуалы, не говоря уж о том, чтобы скрыть свои действия от прочих членов братства. Словом, у храмовников были веские причины для беспокойства.
Вот только храмовникам известно далеко не все. Стоя в общем зале и наблюдая за толпой, которая колыхалась вокруг подобно штормовому морю, Рис терзался угрызениями совести. Он действительно кое-что скрывает – и от храмовников, и от собратьев-магов. Никому из них Рис не мог открыть всей правды, и маловероятно, что ему когда-нибудь удастся это изменить.
Адриан двинулась к нему, явно собираясь произнести очередную обличительную речь. Что это? У нее открылось второе дыхание? Разговоры в зале давно уже шли по замкнутому кругу и вряд ли могли привести к чему-то толковому – хотя, конечно, не по вине Адриан.
– Ты намерен хоть что-нибудь сделать? – резко осведомилась она.
Рис ухмыльнулся:
– Я этим уже занимаюсь. Наблюдаю.
– И только?!
– Дражайшая Адриан! – хохотнул Рис. – Каких именно действий ты от меня ждешь? Это ты у нас воплощение праведного гнева. За тобой и наблюдать-то – нелегкий труд.
Он хотел было обнять женщину за плечи, успокоить, прежде чем та позволит себе какую-нибудь необдуманную выходку, но Адриан вырвалась и ожгла его возмущенным взглядом.
– Не мели чепуху! Ты не хуже меня знаешь, что к твоим словам