в чемодан, достал бутылку портвейна, открыл. Налил по полному стакану.
– За благополучное прибытие! – он приподнял свой стакан и кивнул Нику.
Потом он скачал с Ника коричневый конверт с деньгами. Заглянул внутрь.
– Ничего, на первые дни хватит! – прокомментировал он увиденную сумму. – А там, наверно, еще принесут? – И он посмотрел на Ника с хитрой ухмылочкой.
Выпив два стакана, он снова оделся в джинсовый костюм, сунул в нагрудный карман сложенную вдвое пачку дойчмарок. Теперь его оба нагрудных кармана оттопыривались с такой силой, что казалось, вот-вот прорвутся.
– Ты бы хоть паспорта вытащил, – посоветовал ему Ник. – Не украдут.
– Ни хрена! Все свое ношу с собой! – сказал на это Сахно. – Так, я пойду прогуляюсь. Может, где-нибудь колбасу на вечер найду. А ты делай, что хочешь!
– Подожди, – остановил его удивленный Ник. – К нам могут прийти…
– Не к нам, а к тебе. Вот ты и дежурь по номеру. Пока!
Хлопнула дверь, и Ник остался один. Чувствовал он себя полным идиотом. Настроением снова командовала усталость. Он допил портвейн, включил телевизор и прилег на кровать Сахно – все-таки оттуда смотреть телевизор было удобнее.
Он и заснул под какую-то дурацкую немецкую песенку в исполнении толстоногой немки, одетой в короткое салатовое платьице в красный горошек.
22
В Москве стояла жара. Невыспавшийся из-за ночных таможенных шмонов сначала украинцев, потом россиян, Виктор смотрел на остановившуюся за окном купе платформу Киевского вокзала затуманенным взглядом. В купе до Калуги с ним ехал сосед – молодой коммерсант, полдороги доказывавший Виктору, что скоро жизнь станет лучше. Все бы ничего, только ведь Виктор с ним не спорил. Он лишь кивал и поддакивал, а коммерсант и выпил-то почти ничего – две бутылки пива, купленные в буфете поезда, – а вел себя, словно несколько стаканов водки принял. После Калуги Виктор спал мертвым сном и почти проспал прибытие поезда в столицу бывшего Союза. Только глухой механический голос вокзальных объявлений разбудил его.
Вокзал жужжал суетной жизнью, несмотря на то, что была суббота – день не очень популярный для путешествий.
Виктор быстро оделся. К своему ужасу заметил, что снятая с вечера «тэтэшка» вместе с плечевой кобурой пролежала всю ночь под столом в сумке с незакрытой молнией.
По спине пробежал холодок, когда он вспомнил, как вставал два раза ночью, а таможенники поднимали под ним полку и заглядывали во все углы купе. Казалось, что только открытой сумкой, стоявшей под столом, они не поинтересовались. А что было бы, если б нашли? Ведь он теперь за границей, и его корочка с трезубом здесь могла бы вызвать разве что скептическую ухмылку. Вряд ли кто-нибудь подумал бы, что она дает право на ввоз в Россию пистолета.
Но, слава богу, граница теперь далеко позади. Можно отвлечься от ненужных волнений и сосредоточиться на предстоящих двух днях. Сперва – в гостиницу. Вместе с билетами Виктор получил в райотделе от курьера в штатском конверт с командировочными. Восемьсот тысяч рублей. Звучит, как целое состояние. За два дня он, пожалуй,