анестезиолога.
– Не надо, я под лидокаином сделаю.
– А вдруг?
– Рана ещё не зажила, я быстро.
Артём Витальевич посмотрел с сомнением, но возражать не стал. В операционной оперирующий хирург – главный, его слово должно исполняться, а не обсуждаться.
Никита не хотел давать наркоз. Второй наркоз за трое суток, это уже перебор. И как он потом отразится на здоровье пациентки, ещё вопрос. Они вымыли руки, надели операционное бельё. Медсёстры накрыли пациентку простынёй.
– Доктор, а наркоз? – спросила она.
– Да тут пустяк, управимся за несколько минут. Я под местной анестезией выполню, – успокоил женщину Никита.
Чтобы ни случилось, показывать тревогу, неуверенность либо другие эмоции пациентке нельзя. Шутить, улыбаться – вот правильное поведение.
– Приступаем!
Никита обколол рану после обработки лидокаином, немного выждал, пока анестетик подействует, ножницами разрезал нитки, скальпелем поддел края раны, развёл. Из образовавшегося кармана обильно потекла серозная, с примесью гноя, жидкость. Никита щедро полил перекисью водорода, осушил салфетками. Что-то в глубине раны виднеется, похоже на сгусток. Никита подцепил это «нечто» зажимом, вытащил, показал главврачу. «Это» оказалось забытым тампоном. Никита бросил его в подставленный лоток. Главврач изменился в лице. Никита ещё раз промыл рану, поставил дренаж, ввёл в рану антибиотики.
– Всё, милочка, а Вы переживали! Я не сделал Вам больно?
– Нет, доктор.
Процедура, в самом деле, прошла быстро, минуты, всё же опыт сказывался.
– Всё прекрасно, Вас отвезут в палату, сделают укольчик, Вы поспите. К утру ни температуры, ни болей не будет.
Медсёстры осторожно перегрузили пациентку на каталку, увезли в палату. Артём Витальевич от души выматерился.
– Кто бы сказал, что в нашей клинике такое возможно – не поверил! А ещё доктор наук!
– Ошибок не бывает только у тех, кто не работает, – осторожно сказал Никита.
Того, кто оперировал женщину, он не видел никогда. Зачем поливать грязью человека? И без него найдётся много желающих. Как говорится, у победы родителей много, а поражение всегда сирота. Хирурги вымыли руки, сняли операционную одежду. Никита отдал распоряжения постовой медсестре. Спустились на первый этаж, но не в ординаторскую, а в кабинет главного врача. Артём Витальевич плюхнулся в своё шикарное кресло, показал Никите на кресло у стола.
– Садись. Как думаешь – обойдётся?
– Должно.
– Не видел бы своими глазами – не поверил. Ты в историю болезни ничего не записал?
– Нет, я уже говорил, Вас ждал.
– Молодец! И не надо, всё идет штатно.
Штатно, конечно, не шло. Но и всем знать об этом необязательно. Никита уже понял, что вышколенный персонал будет держать язык за зубами, боясь потерять работу.
– Накатим?
– Мне же дежурить.
– Пятьдесят граммов коньяка – это не только полезно, но ещё и мало, – пошутил главврач.
Гроза миновала. Ошибка исправлена, и Артём Витальевич