дочери были изумительные каштановые косы, а та их самовольно обрезала, оставшись с какими-то жалкими крысиными хвостами). Но сейчас был неподходящий момент для замечаний. Оля и так едва пришла в себя.
– А ты, мам? – спросила девочка, глядя на Юлию и явно еще не веря своему счастью.
– А я поеду так. Все-таки утро!
– Там открыто?
– Это круглосуточный ресторан.
Она только припудрилась и заново накрасила губы. Затем скупо надушилась. Духи подарили ей коллеги по «телефону доверия», на последний день рождения.
«А когда Илья дарил мне духи, я уже не помню».
До ресторана добрались за полчаса. В такси Юлия слегка задремала и очнулась только, когда шофер второй раз сообщил ей, что приехали. Ресторанчик с кавказской кухней располагался возле одной из кольцевых станций метро. Входя туда, Юлия слегка робела – ей нечасто приходилось есть вне дома. Зарплата мужа была средней, а ее – совсем небольшой. Жили прилично, однако в лишние расходы никогда не пускались. Да еще девочка – нужно ведь и на ее счет что-то положить! Однако, ради дочери, Юлия держалась уверенно, как будто всю жизнь прожигала в подобных заведениях. Оля, напротив, была спокойна и всем довольна.
С утра в маленьком ресторанчике было почти пусто. Им дали лучший столик на двоих – у окна. Юный белокурый официант с улыбкой подал меню в обложке из деревянных пластин. Оля с важным видом развернула его и принялась рассматривать цены. Юлия также первым делом обратила внимание не на блюда, а на цены, и с облегчением поняла, что не промахнулась. Денег у нее хватит. Хоть какой-то праздник! Для себя, вконец измотанной этой ночью, и для дочки, которой эта ночь тоже ничего хорошего не принесла.
– Два шашлыка, – принялась заказывать она. – Из бараньих семенников и из почек. Картошка. Овощи и зелень. Оль, давай возьмем еще один шашлык – из перепелов?
– Ну, мама, – с восхищением смотрела на нее девочка, – ты даешь!
– Значит, еще из перепелов, – обратилась Юлия к официанту, который смотрел на нее с такой симпатией, будто бабушку родную увидел. – Вино красное сухое, какое у вас получше?
– «Тьерра Арена», чилийское, – посоветовал тот.
– Значит, бутылку, – согласилась Юлия. – И «Боржоми». И лепешку. И… И пока все.
Когда официант исчез, прихватив меню, Оля перегнулась через стол и с недоумением спросила:
– Мам, а куда же бутылку? Ты все выпьешь?
– Почему я? И ты попробуешь. От бокала хорошего вина еще никто не заболел. А тебе надо расслабиться. – Она вздохнула и прибавила: – Да и мне тоже.
– Ты очень устаешь, да?
Этот вопрос дочь задала ей впервые, и у Юлии чуть слезы не навернулись. «Наконец-то! Наконец она заметила, поняла, что мне приходится нелегко, и если я не провожу с нею больше времени, так ведь не по своей вине!» А вслух сказала:
– Я раньше не хотела с тобой об этом говорить. По собственной глупости, конечно. Думала – зачем тебе знать, ты еще ребенок. А теперь понимаю, как была неправа.
Новое потрясение