есть хочешь?
– Не особо, но от кофе не откажусь.
Ярослав отвез её в простенький ресторан на Чистых прудах. Они устроились за столиком у окна и сделали заказ. Ела принцесса вяло, зато выпила огромную чашку капучино.
Болтали мало. Всё, что он хотел знать – Ярослав знал. Сейчас было важно, чтобы она к нему привыкла. Это первый этап. Время, когда вы вкладываете деньги и ждете прибыли, когда ваша главная добродетель – терпение. Вика, будто бы оправдывая утреннее поведение, спрашивала, где он раньше жил, почему переехал. Весело! Она задавала вопросы, которых он ждал. Оставалось односложно отвечать или кивать. Всё шло как по маслу. Ярослав чувствовал себя легко в этой скромной обстановке, наслаждаясь простотой отношений, которая обычно возникала у него с людьми не скоро. Всему виной, вероятно, была уверенность в успехе. А может быть разница в возрасте: он являл почтенного знатока жизни, расположившегося рядом с пионеркой. Или её привычка не молоть языком: она вызывала невольное снисхождение.
Ярослав окончательно расслабился, удобно устроившись в кресле, и взглянул на девушку, сидящую перед ним. Она совсем недурна, эта маленькая пройдоха, совсем, совсем недурна. Стройная, с высокой грудью, чистым личиком, на котором темные глаза, отливающие эмалью, были словно вырисованы прихотливой и тонкой кистью художника. Она напоминала восточную красавицу с влажными ресницами, только что покинувшую зеленую прохладу океана. Довершала это сходство гладкая, точно не знавшая прикосновений, кожа, без единой складки, без единого пятнышка, ровная, дышащая свежестью. Вика была одета в юбку, выставляющую на всеобщее обозрение ноги. Он находил, что она обольстительна в ней и шелковой блузке, и вызывает грубое, определенное желание, от которого у него становилось жарко в брюках, когда под легким шелком обрисовывалось тело. Тонкие пальцы медленно и небрежно перебирали друг друга. Двигаться было лень – вот бы так сидеть и сидеть и смотреть на неё и ни о чем не думать.
Было уже темно, когда они возвращались домой, он с остротой хищника чувствовал, что она здесь, совсем близко от него, в этой движущийся закрытой, ему одному подвластной коробке, которую лишь на мгновения освещали яркие уличные фонари. Он безмолвно ощущал её тепло, будто бы они соприкасались, и вспоминал тонкую ткань одежды под пальто. Она сидела неподвижно и молчала, только однажды он видел, как блеснули её глаза, когда луч света проник сквозь окно. «О чем она думает?» – спрашивал он себя, чувствуя, как вожделение распирает его и переполняет сила для внезапной решительной атаки.
Когда он проводил её, Вика встала так близко, что их одежда соприкоснулась. Токи интимной приязни, даже доверия, проскользнули под покровами. Теплое дыхание достигло шеи, он разглядел маленькую родинку на аккуратной ушной раковине. Завитки волос, кристалл сережки приблизились вплотную. Ярослав потянулся ближе, но насмешливый голос оттолкнул грубее рук.
– Если это было свиданием – оно мне не понравилось, – уверенный взгляд вонзился в его глаза, – больше не приглашай меня. Терпеть не могу пустую трату времени, –