а иногда и маленько спонсировались. Среди же обычных горожан было единогласно установлено правило о ненападении на владельцев таких мест. Многие дорожили им как своим вторым домом.
– Всего одну сигаретку, братец. – Дергая Билла за рукав не унимался дед. – Я не затягивался уже сотню лет, ей богу.
– Отвали, старик. – Отдернув свою руку сказал Билл. – От тебя на милю пасет табаком, ставлю свою руку что смолишь ты как-раз не переставая.
– Так я это… прав ты в общем, раскусил старого. – Продолжая идти за Биллом не унимался дед. – Но тут ведь такое дело, я стар и одинок, того и гляди не переживу очередную ночь, а так хоть покурю, напоследок то…
Не останавливаясь Гротеск достал смятую пачку Раннерс из внутреннего кармана своего плаща, в ней оставалось пять сигарет, три из которых были сломаны. – Так и быть старик, твоя взяла. – Бросив целую сигарету сказал он.
– Вот так да, Раннерс! – Поймав сигарету воскликнул старик. – Удачных тебе ночей, э-э… а как хоть звать тебя?
Билл Гротеск, не удостоив того ответом уже свернул в другой переулок, приближаясь к южному кабаку под незатейливым названием «Хмельная отдушина».
Снаружи это была небольшая одноэтажная постройка, раньше это наверняка был маленький магазинчик, торгующий сырым мясом или еще чем съестным. Сейчас же это место выглядело не лучшим образом – разбитые местами окна, деревянная дверь, еле держащаяся на петлях, и наспех сколоченная табличка из прогнивших досок, на которой кривым подчерком красовалось название этого места. Пройдя внутрь, Билл окинул это заведение взглядом, выглядело оно ничуть не лучше, чем снаружи. Пара тройка грязных столов, за которыми выпивали люди, самодельная барная стойка в конце помещения и мужиком лет под 40 за ней, а в углу валялся один тип в луже собственной блевотины. Дополнял эту картину запах – присущий всем трем кабакам в этом городе – состоявший из смеси гнили с тонкой ноткой солода. Но все же посетителей здесь всегда хватало, люди любили это место.
Билл прошел к барной стойке и сел на свободный стул.
– Плесни чего покрепче, да сразу повтори.
Бармен наполнил два стакана темно-коричневой жидкостью и пододвинул посетителю.
Гротеск, не задумываясь одним глотком сразу осушил первый стакан. В одно мгновение он почувствовал, как по его промерзшему телу распространяется жгучее тепло. Это было самое приятное чувство за последние несколько недель.
– Я смотрю ты к нам с дальней дороги пожаловал, – рассматривая Билла произнес бармен. – Трудная ночка выдалась?
Не удостоив его взглядом, допивая второй стакан, он лишь снова сказал: – Повтори.
– Я смотрю ты не из разговорчивых, – наливая еще два стакана сказал мужик. – Не стану тебе докучать, вероятно за последние пару дней ты потерял своих людей, а сейчас думаешь, что же делать дальше, я часто вижу похожих на тебя. Мой лишь тебе