паб считалось вопиющим нарушением традиций и вообще попранием всего святого. Как нелюдьми, так и остальными жителями этого города, да и вообще Британии. Уютный вечерок и кружка пенного напитка – это святое.
Закинув мясо в багажник и с помощью магии понизив там температуру, я остановилась у «Старого Гарри» и зашла в полутёмное помещение, особенностью которого были залы, расположенные не над землёй, а под. Крутая лестница вела вниз, где на разных уровнях находились небольшие помещения со столами и стульями, или скамейками для больших компаний, на стенах горели старинные светильники, а на полу лежали самые настоящие опилки. Да, Гарри свято соблюдал древние традиции, по которым когда-то пол в пабах устилался именно опилками. Ибо санузлов в то время для доблестных бриттов не существовало… Паб лепрекона пользовался бешеной популярностью у всех без исключения окрестных жителей именно из-за этой милой особенности – подземных залов. И даже за пределами района Кенсингтон «Старого Гарри» тоже хорошо знали.
Я зашла, широко улыбнулась карлику в классическом камзоле ярко-зелёного цвета, широкополой шляпе и башмаках с пряжками – именно так изображали лепреконов многочисленные картинки. Хозяин паба любил посидеть за отдельным столиком у стены, недалеко от входа, понаблюдать за посетителями, иногда кого-то приглашал к себе – это считалось высочайшей честью.
– О, Яра! – Гарри при виде меня улыбнулся, что выглядело на его сморщенном лице с большим носом пугающе для неподготовленного человека. – Рад видеть, дорогая, весьма.
– Взаимно, – я наклонилась, позволила лепрекону чмокнуть себя в щёчку. – Я ненадолго, извини, хотела эля купить, – я присела на стул.
– Вечно куда-то торопишься, спешишь, всё дела, дела, – заворчал Гарри. – И не посидеть со стариком, не поговорить! От, молодёжь! – он недовольно вздохнул, заглянул в кружку, в которой уже почти ничего не осталось, и неожиданно зычным голосом гаркнул: – Шеймас! Плесни мне ещё эля!
Бармен, юркий молодой человек с готовностью выскочил из-за стойки, забрал пустую кружку и через несколько мгновений перед Гарри стояла новая, до краёв полная пенным напитком.
– Обязательно зайду в конце недели, – пообещала я лепрекону. – Гарри, плеснёшь своего пшеничного, м-м? – я вопросительно глянула на хозяина паба. – Оно у тебя такое ароматное, лёгкое, – польстила немного старику, а то ведь и вправду ещё надумает обидеться.
За лепреконами такое водилось, они могли на сущую ерунду дуться на вас неделями. А на какое-нибудь серьёзное оскорбление всего лишь ответить язвительностью, да подстроить вам мелкую пакость вроде сломавшегося невовремя каблука или потери ключей. Гарри не стал скрывать довольной ухмылки, важно кивнул и отхлебнул из кружки, причмокнув и зажмурившись.
– Ладно, сейчас, – проворчал лепрекон уже гораздо дружелюбнее. – Шеймас, налей полпинты красного! – снова зычно кликнул он, спрыгнув со стула, и шустро поковылял к дальней низенькой дверце в конце