улыбнулся: ну как отсюда уедешь, когда здесь все родное, знакомое с детства? Бабаево – его родина, а в Москве как-нибудь обойдутся и без Лехи Макарского.
Заключенный Саня Колосков по кличке Бешеный тоскливо смотрел сквозь решетчатое окно – там, за окном, была воля, зима, любимая жена Марина, прежняя жизнь… И где-то там люди уже готовились к Новому году… А Саня Колосков в той, потерянной, жизни очень любил этот праздник. А теперь у него вместо наряженной елки и любимой жены – нары и небо в клеточку. Сане вдруг стало так грустно, что хоть плачь или волком вой. Его сокамерники спали: кто похрапывал во сне, кто кашлял. С тоски Саня затянул песню. Сначала он пел уныло, но вторую часть куплета пропел громко и с большим энтузиазмом. А последние слова, можно сказать, прокричал на всю зону.
– Сань, ты чего? – спросил с соседних нар разбуженный песней заключенный Аркадий Хныкин по кличке Философ.
С тем же вопросом в камеру пожаловал надзиратель. Строго зыркнув на Бешеного, надзиратель спросил:
– Колосков, что орешь?
– Настроение такое, – хмыкнул Бешеный.
– Я тебе сейчас испорчу! – погрозил надзиратель.
– Ладно, чо ты сразу шакала включил, начальник, – усмехнулся Бешеный. – Настроение у меня хорошее, вот и пою.
– Не положено! – буркнул надзиратель.
– Так Новый год ведь, – подмигнул Бешеный.
– Не положено, – отрезал надзиратель и захлопнул дверь камеры.
– Некоторые думают, что они поднялись. На самом деле они просто всплыли, – неодобрительно заметил Бешеный. – Вот гад, действительно настроение испортил.
– Ладно, Сань, не буянь, – подал голос Философ. – Охота тебе в карцер загреметь на Новый год?
– Неохота, – скривился Саня. – Мне вообще Новый год тут встречать неохота.
Сане было неохота до такой степени, что он изо всех сил ударил кулаком по нарам. Почуяв приближающуюся бурю, другие разбуженные обитатели камеры притихли. У Сани Колоскова был крутой норов, и прозвище Бешеный он получил именно за буйство и экспрессивность. А также за тяжелые кулаки.
Саня чалил в колонии третий срок. Половину своей жизни тридцатисемилетний Колосков провел в местах строгого режима. Ничего не поделаешь, так легла его карта – человека засосала опасная трясина. Всякий раз освободившись, выйдя на волю, Саня поддавался излюбленному пороку – прибирать, где чего плохо лежит. Самыми разными способами. Послужной список Сани Колоскова был представлен разнообразно: кражи, разбойные нападения, поножовщина. В нынешней тюремной реинкарнации в колонии строгого режима в Подмосковье Сане предстояло провести шесть лет – из которых три года он уже отбыл.
По сравнению с Саней Бешеным заключенный Аркадий Хныкин казался на зоне человеком случайным. В прежней жизни Аркадий был главным бухгалтером крупного предприятия, но то ли он как бухгалтер проворовался, то ли директор этого предприятия подставил Аркадия, а только вышел Аркадию срок – пять лет колонии строгого режима. Первое время сорокалетний